Намерения администрации США ввести в 3-м квартале с. г. 100%-ные ввозные пошлины против стран-импортеров российской нефти не случайно синхронны с новыми нефтяными санкциями Евросоюза и Великобритании против РФ. Последние предусматривают снижение потолка цен на российскую нефть с 60 до 46,7 долл. за баррель (стандартная единица – почти 159 литров) с усилением санкций против ее покупателей и перевозчиков. В целом предпринят новый этап политико-экономического давления РФ с целью добиться от Москвы стратегических уступок прежде всего в вопросе СВО. Одновременно коллективный Запад преследует цель расшатать, нивелировать БРИКС, ибо Китай, Индия и Бразилия по-прежнему крупнейшие импортеры российской нефти.
Практика коллективного прессинга «строптивых» государств у Запада стародавняя. Но имеются реальные, притом межгосударственные возможности, чтобы минимизировать последствия упомянутых решений не только для РФ, но и для общемирового нефтяного рынка. В первую очередь это выверенные государственные решения РФ и механизм взаимодействия 12 стран ОПЕК с ОПЕК+, действующей с 2016 г., по регулированию уровней добычи и экспорта нефти. Напомним, что в ОПЕК+ (11 стран) участвует и Россия. К слову, доля российского нефтеэкспорта на общемировом рынке нефти поныне высокая, превышая 10%, в общемировой же добыче еще больше – минимум 13%.
Причем ОПЕК+, в которой участвуют все страны ОПЕК и еще свыше 10 стран – весомых добытчиков-поставщиков нефти, включая Казахстан и Азербайджан, как раз была создана для того, чтобы предотвращать ценовые и объемные кризисы на этом рынке. В том числе из-за политики Запада в отношении каких-либо «нефтяных» стран.
Ареал и позиции ОПЕК и ОПЕК+ на мировом рынке
Стратегическим шагом, способствующим поддержанию ценового баланса на данном рынке, является указ президента РФ Владимира Путина от 10 июня с. г. о запрете нефтеэкспорта до 31 декабря текущего года по «потолку» цен. Прежде этот запрет действовал до 30 июня. То есть РФ и впредь будет экспортировать свою нефть вне ценового потолка. А ее востребованность на мировом рынке подтверждается и тем, что в рамках ОПЕК+ игнорируются всевозможные санкции Запада не только против российской нефти.
Актуальность этих вопросов сегодня обусловлена и тем, что в госбюджете РФ на 2025 год заложена мировая цена на нефть Urals в 69,7 долл. за баррель (это основной сорт российской нефти). В то же время в госбюджете, исходя из этой цены барреля, был заложен курс доллара США на уровне 96,5 рубля за доллар. Аналитики ОПЕК+ прогнозируют, что, во-первых, средняя цена на нефть в 2025 году вполне может понизиться до 60 долл. за баррель. Во-вторых, если цена на нефть опустится ниже 60, это может привести к большему увеличению дефицита госбюджета РФ.
В контексте этих оценок глава Минфина РФ Антон Силуанов на полях ПМЭФ-2025 признал, что «сегодня 60 долл. за баррель – это цена, которая может быть слишком оптимистичной. Сегодня геополитическая ситуация изменилась, но нам надо всегда держать бюджет в тонусе, так что этот (ценовой. – Ред.) вопрос непростой».
Соответственно, востребовано более тесное партнерство РФ с ОПЕК+. Тем более что в ОПЕК и ОПЕК+, согласно официальной информации этих структур, не заинтересованы в дестабилизации мирового нефтерынка, в том числе из-за антироссийской политики Вашингтона и Брюсселя.
Но имеются в этой связи характерные штрихи: во-первых, ЕС в рамках нового 18-го санкционного пакета против РФ вводит запрет на импорт «очищенных нефтепродуктов, произведенных из российской нефти и поступающих из третьих стран, за исключением Канады, Норвегии, Швейцарии, Великобритании и США». То есть заинтересованность в нефтяном сырье из РФ вполне очевидна, потому косвенно, если не впрямую, дезавуируется пониженный «потолок» цен для указанных стран. А во-вторых, характерно, что Швейцария и Норвегия (наряду с Исландией, Лихтенштейном и с 2025 г. Молдовой) участвуют в Европейской ассоциации свободной торговли ЕАСТ), но пока нет точной официальной информации: подключается ли ЕАСТ к новым нефтяным санкциям Брюсселя.
Что касается дальнейшего взаимодействия в ОПЕК+, то, прежде всего, отметим, что большинство стран-участниц этой структуры, включая Азербайджан с Казахстаном, сперва стремились соблюдать ограничения по добыче. Чтобы, повторим, не провоцировать весомого падения цен.
Но с учетом упомянутых решений США, ЕС и Лондона возникает ситуация, когда целесообразно временное повышение странами-участницами ОПЕК/ОПЕК+ квот по добыче, чтобы сдерживать всплеск цен и возможную нехватку сырья на рынке. За такую политику с июня с. г. выступает ведущий участник этих структур Саудовская Аравия с учетом упомянутых угроз Д. Трампа, предварительно высказанных еще в июне, и недавнего военного конфликта США и Израиля с Ираном. Эр-Рияд – за то, чтобы «и в августе продолжить увеличивать квоты, в целом на 411 тыс. баррелей в сутки, а возможно, и в сентябре текущего года». Эту позицию поддержали большинство стран-членов ОПЕК и ряд стран ОПЕК+, включая Казахстан.
По данным Bloomberg, в конце мая была достигнута договоренность ОПЕК+ увеличить добычу на 411 тыс. барр./сут. в июле (как ранее в мае-июне). РФ возглавила группу, куда входили и Алжир, Венесуэла (члены ОПЕК), Азербайджан, Оман, Бруней, Малайзия, Судан, Южный Судан (большинство участниц ОПЕК+), «выступившую за приостановку наращивания добычи. Но точка зрения Эри-Рияда и его сторонников победила». Это упреждает общемировые последствия антироссийской политики в отношении российской нефти.
Между тем в докладе ОПЕК World Oil Outlook 2050 отмечено, что ввиду политико-экономического стимулирования Евросоюзом, особенно Германией, с 2022 года поставок нефти из Азербайджана и Казахстана, их нефтью в ЕС намерены заменить российские поставки. Но, как говорится, видит око, да зуб неймёт: большинство зарубежных экспертных оценок свидетельствует, что ввиду транспортно-логистических проблем и реальных возможностей по добыче в тех странах, их сырье – в лучшем случае – способно в целом не более чем на 15% заместить нефть из РФ, если в ЕС рискнут полностью прекратить ее импорт.
Что же касается ужесточающийхя западных санкций в отношении иностранных танкеров с российской нефтью, Москва заблаговременно упредила их последствия. В конце марта 2024 г. Минфин РФ утвердил «Специальный перечень зарубежных офшоров на 2024-26 годы». 40 стран и территорий в этом перечне «обеспечивают льготный режим налогообложения и (или) не предусматривают раскрытия и предоставления информации при проведении финансовых операций (офшорные зоны)». Отметим, во-первых, что Москва не могла бы сформировать такой перечень без согласия указанных стран/территорий. А во-вторых, во всех из них зарегистрированы-регистрируются суда (в том числе танкеры) под удобными» флагами, преобладающие – для обхода санкций – в перевозках любой продукции из прессингуемых Западом стран или в те страны, в т. ч. и перевозки нефти-нефтепродуктов из РФ.
Характерно и то, что в указанном перечне присутствуют не только Малайзия с Брунеем, участвующие в ОПЕК+, но и зарубежные территории Нидерландов и Великобритании, в том числе британские Нормандские острова, которые не могли попасть туда без согласия Амстердама и Лондона. Выходит, речь идет фактически о комплексной системе, позволяющей обходить, по крайней мере косвенно, антироссийские санкции.
Напомним, что США и в целом Запад вводили запретительные пошлины или смежные санкции в разные периоды против нефти Венесуэлы, Ирака, Ливии, Мьянмы, Индонезии, Судана, Южного Судана (в 1988-89 гг. – Румынии). Причем они продолжают полностью или частично действовать против Венесуэлы, Мьянмы, Ирана, Судана и Южного Судана. Но в рамках ОПЕК и ее договоренностей с другими нефтяными странами, в том числе с Организацией арабских стран-экспортеров нефти (почти все они участвуют в ОПЕК+), предотвращаются недостаточность объемов и резкие ценовые перепады на мировом нефтяном рынке.
Словом, комплексный ответ России на новые санкционные решения США и ЕС заключается в выверенном сочетании мер государственной и межгосударственной внешнеэкономической политики. Среди приоритетов в последнем случае – это более активное партнерство в рамках ОПЕК+.
