Донецк, последний день января. В городе не смолкает канонада, начавшаяся почти неделю назад. Под постоянным обстрелом находятся теперь и районы шахтерской столицы, ранее считавшиеся относительно спокойными. Снаряды, посылаемые артиллеристами ВСУ, долетают уже до Шахтерской площади, от которой до центра города – десять минут пешком.
Прямое попадание в расположенное неподалеку здание, где квартирует Министерство образования и науки ДНР. «Разрушения на первом этаже, – рассказала автору министр Лариса Полякова, – во всем здании взрывной волной выбило стекла. К счастью, никто не погиб, лишь два человека получили ранения. Но самое страшное – сейчас под огнем оказались и школы. В понедельник пришлось срочно эвакуировать в подвал учащихся школы № 32 в обстреливаемой Макеевке. Мы сейчас имеем все основания приостановить занятия в школах и не только из-за возобновившихся военных действий – морозы до 20 градусов всегда были основанием дл вынужденных «каникул». Но мы предоставили право директорам школ решать этот вопрос самостоятельно с учетом обстановки. И хочу отметить – педагоги прекрасно нас поняли – делают все, чтобы дети находились в безопасности и под постоянным присмотром. Там, где опаснее всего, в первую очередь в Горловке, – школы перешли на дистанционное обучение».
* * *
Основной удар в эти дни пришелся на Киевский район, находящийся на северном выезде из Донецка. Отсюда, с разрушенного еще летом 2014 года моста хорошо видны трубы коксохимического завода в Авдеевке, плотно оккупированной украинскими карателями и ставшей фактически их опорной базой. Два года именно отсюда пытаются заползать на территорию ДНР диверсанты, отсюда ведется огонь по жилым кварталам и давно уже остановленным промышленным объектам и транспортным магистралям. Вот и сейчас очередной удар нанесен по шахте имени Засядько – предприятие обесточено, на-гора экстренно эвакуированы 200 горняков смены.
Донецк: на пересечении улиц Листопрокатчиков и Чапаева
Во время этого же артналета снаряд разорвался во дворе частного дома, осколок, влетев в окно, перебил шею пожилой женщине. ««Убили мою мать, Третьякову Людмилу Сергеевну, – рассказал через три часа после ее гибели добравшийся под обстрелом до родного дома ее сын Сергей. – В четырнадцатом году, когда был обстрел Калининского района, погибла моя сестра с двумя детками маленькими. Большое «спасибо» Порошенко. Скажите ему, что он молодец. Он оплакивает своих солдат перед Меркель, ему жалко. А здесь никого не жалко. Ребята, вот вам честно говорю: приходите. Мы вас резать будем, как свиней. Честное слово. Даже если вы выиграете. Я любил Украину, но те твари, которые пришли с оружием, пусть лучше разворачиваются. Уходите отсюда. Вы нам здесь не нужны, как вы не поймете? Мы вас здесь не ждем».
Где проработавший всю жизнь на шахте имени Засядько мужчина будет хоронить свою мать – неизвестно, поскольку расположенное неподалеку кладбище давно перепахано снарядами, прилетающими из той же Авдеевки. И вряд ли эта трагедия будет зафиксирована в отчетах наблюдателей ОБСЕ – даже спустя несколько часов никто из них не появился в окрестностях.
В этот же день, 14:00. Мороз – 16 градусов, однако солнце на небе без единого облачка греет по-весеннему. Город с самого раннего утра прислушивается к грохоту на севере Донецка – там Авдеевка, оттуда доблестные вояки ВСУ методично расстреливают из танков, пушек и минометов крупного калибра, не брезгуя и РСЗО, районы шахтерской столицы. Иду по Университетской и вдруг останавливаюсь в недоумении, увидев у отеля «Park inn», до чемпионата Европы по футболу «Евро-2012» именовавшегося гостиницей «Киев», припаркованный белый внедорожник с надпись по борту «OSCE-ОБСЕ». А кто же фиксирует на «передке» нарушения «Минска-2»? Сворачиваю в сторону бульвара Пушкина, дохожу до угла отеля и окончательно оторопеваю: на парковке за шлагбаумом под охраной предупреждающей таблички «Стоянка только для клиентов гостиницы Park inn» сбились в кучу еще семь белых «Тойот» с опознавательным знаком «OSCE-ОБСЕ». Теперь понятно, откуда ведется «наблюдение» за соблюдением перемирия.
Вспомнилось, как «прилежно» эти самые наблюдатели отслеживали года два назад отвод боевой техники ополченцами на оговоренные Минским соглашением расстояния, чуть ли не с рулетками замеряя дистанции от линии разграничения, скрупулезно подсчитывая складируемые боеприпасы армий ДНР и ЛНР. Но хорошо помнится и то, как в это же самое время они в упор не замечали остававшиеся на передовых позициях украинские танки, САУ, установки залпового огня и БМП. Более того, по милости этих самых «слепо-глухо-немых» наблюдателей за два года «перемирия» Украина подтянула на линию фронта сотни единиц боевой техники, сотни, если не тысячи тонн снарядов, ракет и мин. Которые методично летят на жилые дома, школы, больницы, детские сады и спортивные площадки населенных пунктов, по терминологии хунты и прислуживающих ей СМИ, «оккупированных российскими террористами».
По Донецку бьет тяжелая артиллерия, а наблюдатели ОБСЕ отдыхают…
И вот в конце нынешнего января настал «момент украинской истины» – все, что подтягивалось и подвозилось, пущено украинскими «освободителями» в ход. И точно в срок – накануне первого телефонного разговора президентов России и США и визита Порошенко в Германию. Там верный себе «шоколадный» президент незалежной, вновь исполнив плач о «российском агрессоре», убивающем «воинов света», потребовал усиления санкций против РФ. После чего поспешил домой якобы для предотвращения гуманитарной катастрофы в Авдеевке.
Впрочем, украинский представитель в гуманитарной подгруппе в Минске Ирина Геращенко заявила, что ситуация в ДНР и ЛНР ухудшилась в связи со встречей Петра Порошенко с Ангелой Меркель. Геращенко акцентировала внимание на том, что обострение на фронте наблюдается накануне важных международных переговоров. Якобы возобновление боевых действий «поднимает ставки в торгах и пугает мир наступлением и оружием». Но вот не уточнила Геращенко, кто пугает и поднимает ставки. Хотя в сети уже давно гуляет предложение учредить именно для украинского президента медаль «За взятие взаймы».
А предотвращать гуманитарную катастрофу в Авдеевке уже поздно – она там наступила фактически с приходом ВСУ: под прикрытием мирного населения украинские каратели превратили промышленный городок-спутник Донецка в свой форпост. А нынче своими же снарядами вывели из строя коксохимический завод, обогревавший город. И в лютые для Донбасса двадцатиградусные морозы Авдеевка осталась без тепла, воды и вдобавок без электроснабжения. Идет принудительная эвакуация 20-тысячного населения, которое вывозится в подконтрольные Украине города Донецкой области. Что можно расценить исключительно как смертный приговор городу.
* * *
За два с половиной года Донецк свыкся со своим статусом прифронтового города. Но его жители, не покидающие малую родину, не хотят мириться со своеобразным «заговором молчания», которому следуют иные местные СМИ. «Создается двойная реальность... одна – реальной войны и страданий мирного населения в прифронтовой зоне, которую не показывают, и реальность якобы нормальной жизни тыла. Как-то посмотрел ТВ «ОПЛОТ» /бывший «ЮНИОН»/ – ни войны, ни страданий мирных жителей! Конкурсы, спортивные соревнования, выставки и т.п... Вскользь об обстрелах и работе ремонтников... Получается, что война где-то далеко для большинства и их почти не касается... Вот бы ещё и бахов не слышать!» – написал в сети один из пользователей.
Нужно отдать должное дончанам и луганчанам – именно от них поступает самая оперативная информация. И неважно, как они доносят свои «сводки» – по мобильной связи или разгоняют информацию по сетям интернета. Благодаря этому «информподвижничеству» можно воссоздать полную картину происходящего на всей линии фронта. Вот только кусочек сводки, сбитой по сообщениям от ополченцев и жителей: «Донецк. Ясиноватский блокпост под ударом РСЗО, Спартак и аэропорт «ловят» 152 мм. Мощнейший бой под Мариуполем: активны ВСУ с н.п. Сартана – бой тяжелый. Лебединское, Водяное – Коминтерново: бой с применением минометов, стрелкового, вооружения БМП, с направления Сартаны (позиции рядом со свинарником), ВСУ обеспечивают огневую поддержку тяжелой артиллерией в район Коминтерново – Ленинское, Донецк. Авдеевская промзона, Ясиноватский пост и окрестности под обстрелом из тяжелой артиллерии с разных огневых позиций возле н.п. западнее Авдеевки. Активна огневая точка противника в районе Новокалиново. Горловка. Жованка – Зайцево: перестрелки с применением стрелкового, минометов, АГС. Район Широкой Балки – Новгородского: стрелковое, РПГ, АГС (периодически). ЛНР. Продолжительный бой, с применением тяжелой артиллерии и минометов в районе Троицкое – Калиново (Попаснянский район). Калиново в ЛНР: опять шумно, опять обстрел наших позиций... Летят снаряды из района Попасной (юг города) по линии фронта от Первомайска до Брянки. Укронацисты заявляют о продвижении на этом участке линии фронта. В свою очередь, военнослужащие НМ ЛНР сообщают о том, что ситуация под контролем».
В перекличку включаются те, кто по долгу службы обязан ликвидировать последствия варварских обстрелов, зачастую рискуя собственной жизнью и здоровьем – представители местных служб, героические коммунальщики. 20 человек заплатили своими жизнями за то, чтоб в городе были свет, вода и тепло. В ночь на 1 февраля, сообщает и.о. главы администрации Донецка Алексей Кулемзин, восстановительные работы не прекращались. На 8-00: не работает 95 трансформаторных подстанций, 11 котельных по городу. Ремонт и переподключение северного водопроводного узла продолжаются. Организовывается подвоз питьевой и технической воды. Производства основных продуктов питания работают в штатном режиме. Транспорт работает в штатном режиме, кроме Киевского проспекта.
Алексей Кулемзин (крайний слева) с ремонтниками
И эта перекличка не прерывается ни на миг. И какой бы горькой она ни была, она важнее и нужнее, чем недомолвки с учетом «политической целесообразности». При отражении атаки ВСУ 29 января погиб командир 3-го батальона 11-го отдельного мотострелкового полка Иван Балакай, позывной Грек. Строитель по профессии, он взял оружие и встал на защиту своего края от неонацистов еще летом 2014 года.
«Сегодня большинство близких товарищей Ивана Андреевича не сможет с ним проститься – напряженность на передовой не спадает, – горько констатировал его боевой товарищ Александр Ходаковский, бывший командир батальона «Восток», какое-то время возглавлявший Совбез ДНР, а ныне руководитель общественной организации «Патриотические силы Донбасса». – По докладам офицеров, даже выбраться с позиций невозможно из-за плотности огня. Одна из проблем, вызвавших ситуацию, – отказ командования считаться с необходимостью учета очевидных для любого военного вещей. Когда линию фронта на этом участке полностью контролировал «Восток», то численность личного состава определялась, исходя из военных потребностей, а средства, сосредоточенные в руках единого штаба и подчиняющиеся единой системе управления, оперативно задействовались в зависимости от обстановки на тех или иных позициях. Танкисты, артиллеристы, мотострелки, медики – все было, как один живой организм. Но когда началось формирование корпуса, батальоны переполовинили, исходя не из потребностей войны, а из бюджета, чем оголили немало опасных направлений. При этом потребность в затыкании дыр сохранилась, а со временем еще и возросла, и, чтобы не завалить задачу, часть подразделений «Востока», интегрированная во внутренние войска, заняла бреши и проталины обороны. Люди остались те же, но система была развалена. Различное ведомственное подчинение разрушило взаимодействие основных служб. И если командиры между собой, как и в старые времена, поддерживали связь и обеспечивали «увязку», то в вопросах снабжения начался полный бардак. Корпус, располагая прерогативой на военный ресурс, если и оказывал содействие «смежникам», то настолько скудное, что приходилось раздобывать боекомплект и вооружение любыми способами, даже покупая его у тех, кто вывалился из войны, но сохранил припрятанные «заначки». Вы не поверите – за живые деньги для снабжения воюющих подразделений покупали у военных харч!»
Возмущение в словах моего собеседника неподдельное, и это понятно. Ведь нерешенность проблем боевого обеспечения сразу же сказалась в боях последних дней. «Как только нынешнее обострение началось, то все, что было, независимо от ведомственной принадлежности, прикрывая друг друга, выпалили почти за сутки, – сетует Александр Ходаковский. – Но просьбы поддержать сыпались одна за другой, вынуждая уже не просить – требовать боекомплект. В ответ звучало – оно у нас хранится на складах за городом, нужно ехать... Едут, привозят в час по чайной ложке. А теперь вот имеем то, что имеем. Ладно политики, но военные чего так поддались обаянию Минска? Забыли, для чего погоны надели, или воевать разучились? Или и не умели? – вопрошает мой собеседник. – Ополченцы, руководимые идеей и возглавляемые полупрофессионалами, могли, оказывается, больше, чем нынешние «кадровые». Как ни тяжело это говорить, но такие проверки «на вшивость», как под Дебальцево и Авдеевкой, очень отчетливо выявляют наши системные ошибки. Нашлась бы воля их учесть, проанализировать и исправить».
Донбасс устал. От неопределенности, от недомолвок своих лидеров, от лжи и злобы, посеянной нацистами на остальной части Украины, которая посылает сюда фактически на убой своих мужчин. Заместитель командующего оперативным командованием ДНР Эдуард Басурин привел цифры, содержащиеся в перехваченном разведкой ДНР докладе начальника украинского Генштаба Виктора Муженко, в котором сообщается о 89 убитых военнослужащих ВСУ, поступивших в морги Селидова и Красноармейска, а также о множестве покалеченных во время боев солдат. Притом что официально Киев сообщал о каком-то десятке погибших.
Но и здесь провластные СМИ извернулись. Поскольку о подлинных потерях стало известно, пусть и через разведку ДНР, из Киева, как и следовало ожидать, пошли жалобы направо и налево на «российских террористов-сепаратистов» Донбасса. А официальный представитель хунты обратился к Генеральному секретарю ООН с письмом, в котором содержалось требование к России «прекратить боевые действия на востоке Украины и соблюдать режим прекращения огня».
Самое страшное, что в эти «антироссийские мантры» все еще продолжают верить многие отравленные угаром национализма граждане Украины. «ВСУ и карательные батальоны третий год подряд кошмарят Донецк, – говорит экс-депутат Донецкого облсовета Ирина Попова. – Сегодня мои знакомые падали в снег на остановке общественного транспорта – так летели снаряды. А я получила письмо: «После освобождения даунбасса от русоскота – донецкое быдло будет разобрано на органы... особенно ваши скотодети, а могилы оплаченцев будут сровняны с землёй» (Текст оригинала сохранен полностью – Г.С.).
«И ведь они в этом уверены, – комментирует донецкий политолог Сергей Барышников. – А почему бы и нет? В реальности и «Минск-1», и «Минск-2», равно как и «нормандский формат», – оказались направленными исключительно на спасение не Донбасса, отказавшегося признать государственный переворот в Киеве, а неонацистов и фашистов, подсаженных Западом во власть. Теперь, после попытки украинских карателей вернуть Донбасс в кошмар 2014 года, упоминание о «минском перемирии» или о «нормандском формате» вызывает даже не раздражение, а скорее гнев и у мирных жителей, и особенно у тех, кто сейчас с оружием в руках отражает атаки «укроосвободителей», стремящихся перекрыть границу Донбасса с Россией, после чего просто превратить мятежный русскоязычный регион в безжизненную пустыню».
* * *
На пределе звенит натянутый нерв расстреливаемых жителей Донбасса. «В Донецке – опять ад, – говорит автору этих строк ректор Донецкого института турбизнеса поэтесса Ирина Древицкая, ни на день не покидавшая с начала войны город. – Но мне проще, я могу писать... Эти строки родились под звуки канонады»
Очень трудно прожить, не теряя лица: Там, за линией фронта – могила отца, Там, за линией фронта – родительский дом С прохудившейся крышей и тёмным окном. Там, за линией фронта, мой первый урок, Трепет первых, случайно родившихся строк, Там, за линией фронта, остались друзья – Впрочем, многих уже называть так нельзя…. Эта линия фронта, разрезав людей, Упивается сутью кровавой своей, Но я знаю: с моей наигравшись судьбой, Эта линия фронта покончит с собой! Только ужас всего заключается в том, Что станется призрак, иначе – фантом: Шрам от линии фронта нельзя залечить, Оправдать, пережить и, конечно, простить, И останется мне до скончания дней Призрак линии фронта над жизнью моей…
