Внешнеторговая среда для Евразийского союза даже в ряде дружественных стран пока выстраивается с учетом барьеров и ограничений. Обновленный реестр ограничительных мер третьих сторон, опубликованный Евразийской экономической комиссией совместно с Минэкономразвития РФ, к середине октября фиксирует 280 препятствий. Они существенно ограничивают продвижение товаров стран ЕАЭС в зарубежье (в основном это антидемпинговые пошлины и расследования, компенсационные пошлины, ограничения по объемам поставок). К слову, на 1 декабря 2022 г. таких препятствий было 214.
Не исключено, что такая ситуация связана с политико-экономическим давлением коллективного Запада на страны, не участвующие в его санкционной политике в отношении России и Белоруссии и тем самым – косвенно в отношении всего ЕАЭС. Но имеются и другие причины означенных барьеров.
К середине осени Европейский союз и США, например, ввели 35 торговых барьеров против ЕАЭС; Турция – 21; Великобритания, Бразилия, Мексика, Китай, Индия, Индонезия, Вьетнам и некоторые страны Африки ввели от 6 до 20 барьеров, в том числе Бразилия, КНР и Индия – 19, 15, и 17 барьеров; в Канаде, Австралии, Японии, Южной Корее, Монголии, Пакистане, Узбекистане, Иране, Саудовской Аравии и 10 других странах зафиксировано максимум 5 ограничений.
Между тем Индонезия, где пока есть 20 торговых барьеров против ЕАЭС, планирует заключить соглашение о товарной зоне свободной торговли с Евразийским союзом до конца текущего года, а Вьетнам в аналогичной зоне с ЕАЭС – уже 9 лет.
Торговые барьеры для ЕАЭС к середине осени
Причем эти меры, применяемые и многими дружественными странами, варьируются от откровенно протекционистских до бюрократически непрозрачных. Похоже, данные страны, учитывая подсанкционность торговых взаимосвязей РФ и Белоруссии с коллективным Западом, с учетом участия тех же дружественных стран в «параллельном» импорте и реэкспорте подсанкционных товаров в РФ-Белоруссию добиваются внешнеторговых уступок со стороны Москвы и Минска.
Одним из главных и наиболее агрессивных мер такой политики остаются антидемпинговые меры. Так, США применяют таковые против российских силикомарганца, стальной арматуры, катанки и ряда смежных видов металлопродукции с введением высоких пошлин, действующих нередко десятилетиями. Например, ограничения на стальную арматуру «традиционные»: действуют с 2001 года и продлены до конца 2029-го включительно. Около 40% экспортного ассортимента Белоруссии тоже подвергнуты антидемпинг-расследованиям/пошлинам.
В свою очередь, Индия проводит антидемпинговые расследования или продлевает действие антидемпинговых высоких пошлин в отношении многих промышленных товаров из других стран, включая ЕАЭС. В этом реестре, например, некоторые виды товаров черной металлургии, приборостроения, нефтегазохимии, что автоматически усложняет выход продукции ЕАЭС на индийский рынок. В то же время Индия стремится, напомним, ввозить российскую нефть по «скидочным» ценам, пользуясь ценовыми и объемными ограничениями Запада в отношении российских нефтепоставок.
Характерны и смежные тенденции в сфере внешнеторговых проблем для ЕАЭС. По данным ЕЭК, скажем, Узбекистан, несмотря на действующий статус наблюдателя при ЕАЭС, по-прежнему сохраняет «непрозрачные» и затяжные процедуры получения сертификатов соответствия на ввоз бытовой техники и смежной продукции. Действуют там и другие ограничения, официально именуемые не столько антидемпинговыми, сколько поддерживающими конкурентоспособность национальных производителей.
Сербия, с которой у ЕАЭС действует соглашение о свободной торговле (2021 г.), предъявляет к медикаментам и к ряду изделий химпрома из стран Союза технические требования, включая обязательное наличие GMP-сертификата ЕС. Это ставит производителей перед выбором – либо адаптироваться под «брюссельские» стандарты, либо отказаться от выхода на сербский рынок.
Австралия продолжает применять тарифные и количественные (по объемам импорта) ограничения на широкий спектр продукции – от топлива до товаров пищевой, химической и лесной отраслей ЕАЭС. В основном это касается РФ.
В свою очередь, КНР с 27 декабря 2024 г. проводит защитное расследование в отношении импорта говядины из ЕАЭС, охватывающее как охлажденное, так и замороженное мясо в тушах, полутушах и разделанное. Основанием для начала процедуры, о которой КНР официально уведомила ВТО, стало резкое увеличение объемов импорта из ЕАЭС и падение показателей национальных производителей.
По данным китайской стороны, доля импорта в общем объеме потребления говядины выросла с 20,55% в 2019 году до почти 31% в первой половине 2024 года. Но в этом раскладе не учитывается.
Во втором полугодии с. г. зафиксирован новый барьер в торговых отношениях ЕАЭС с Монголией. По данным ЕЭК, «ограничение касается применения порядка, связанного с выдачей разрешений со стороны Монголии на импорт стратегических продовольственных товаров: пшеничная мука, семена пшеницы, питьевая вода, молоко и мясо скота». Хотя с Монголией, напомним, уже подписано соглашение о зоне свободной торговли с ЕАЭС.
Означенная ситуация с торговыми барьерами наверняка связана и с тем, что стратегически важным с начала 2020-х, но пока не решенным остаётся вопрос полного или частичного восстановления в рамках ЕАЭС торговых преференций (беспошлинные поставки в РФ-ЕАЭС, отсутствие жестких квот по объемам поставок), отмененных в 2021-м для многих дружественных развивающихся стран и не только в АТР. Напомним, что пока только для Самоа, Иордании и Ливана эти преференции восстановлены в мае с. г. А они предусматривают встречные зарубежные льготы для продукции РФ-ЕАЭС.
Кроме того, в ходе межгосударственных форумов «Россия-Африка» 2024-25 гг. представители правительств и бизнеса африканских стран предлагали долговременные капвложения, в том числе совместные с этими странами, в их индустриальные проекты; обоюдные торговые льготы постоянного действия; создание товарных хабов в Африке для продукции из РФ-ЕАЭС и «встречных» хабов в ареале Союза.
Предлагается также развивать бартерную торговлю, но главный здесь вопрос – взаимная адекватность цен и объемов взаимопоставок. Ведь большинство стран Африки пока предлагают-поставляют в основном сырьевые агротовары, ценовые показатели которых зачастую ниже в сравнении с ассортиментом/объемами встречных поставок из РФ-ЕАЭС.
Словом, востребована комплексная программа общеэкономического сотрудничества всего ЕАЭС с дружественными странами, предусматривающая в том числе нормативно-правовое стимулирование сотрудничества.
