Евразийский банк развития (ЕАБР) подготовил аналитический доклад «Инвестиции в будущее: проекты международных финансовых организаций (МФО) в Евразии». В нем отмечено сокращение реальных объемов несуверенного финансирования МФО в регионе на 17,4% за последние 17 лет. Доклад основан на анализе более 2 тыс. одобренных несуверенных проектов 16 МФО в 11 странах региона за 2008-2024 гг. При этом сохранятся проблемы с ростом промышленных капвложений ЕАБР в том же регионе – в отличие от зеленых проектов.
Поясним: несуверенное финансирование – это предоставление займов, инвестиций и гарантий для юридических лиц – и не только для государственных структур. Притом без каких-либо межгосударственных гарантий: например, государства не несут ответственности за возврат средств.
Согласно докладу, ЕАБР с 2018 года стал новым лидером несуверенного финансирования, обогнав Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) и другие западные финансовые структуры. География же инвестиций практически всех МФО сместилась в Центральную Азию, получающую к настоящему времени 63% от общего объема финансирования. Страной-лидером по привлеченным средствам стал Казахстан.
Значительно изменились и отраслевые приоритеты: доля зеленых проектов выросла с 8% до 32%, а финансирование возобновляемых источников энергии увеличилось с 0% до 18%. Схожие пропорции/приоритеты инвестиций характерны и для МФО. Что, однако, привело к сокращению инвестиций в промышленность, АПК и цифровую инфраструктуру. Последнее связано в основном с длительной окупаемостью промышленных и в целом отраслевых инвестиций. В условиях нестабильности валютных курсов, обесценивающих национальные капвложения при снижении платежеспособности нацвалют к западным, тоже сдерживает приток инвестиций в упомянутые отрасли.
По данным доклада ЕАБР, отрицательная реальная динамика по МФО связана с рядом взаимосвязанных причин. Во-первых, это высокие темпы долларовой инфляции: в 1,5 раза с 2008 по 2024 г. С добавлением схожего темпа инфляции в 11 странах Евразии. Во-вторых, это слабая динамика в том же периоде зарубежного финансирования со стороны Международного банка реконструкции и развития (МБР) – центровой, наряду с Международным валютным фондом, инвестиционно-кредитной структуры Запада. Это негативно влияет на объемы инвестиций других МФО.
В-третьих, это особенности финансирования в отдельных странах Евразии. Скажем, в Казахстане за счет повышения инвестиционной привлекательности экономики реальные объемы финансирования выросли вдвое. А в Узбекистане на фоне низкой стартовой инвестбазы реальные объемы капвложений повысились более чем в 40 раз. Но в других странах континента, включая РФ, эти объемы значительно уменьшились из-за ухода международных институтов. Как следствие, в период 2022-24 гг. общий объем одобренных инвестопераций МФО в регионе составил 16,4 млрд долл.: доля ЕАБР – 40% (6,5 млрд долл.), Европейского банка реконструкции и развития (ЕБР) – 23% (3,6 млрд.), МБР – 17% (2,8 млрд.).
В то же время в рамках всего ареала МФО основными по объемам финансирования зеленых проектов в регионе были ЕБРР (2,1 млрд долл.), аналогичный Азиатский банк развития и ЕАБР (по 0,8 млрд).
Но растущее примерно с 2021 г. и зарубежное финансирование зеленых и т. п. проектов в ЕАЭС-СНГ, включая возобновляемую энергетику, олицетворяет собой сугубо локальные проекты. Причем основная часть инвестирования направляется в основном на разработку самих проектов и, естественно, на оплату участия зарубежных экспертов в таких проектах. По имеющимся оценкам, доля означенного сектора в инвестициях по зеленому направлению в ареале СНГ уже который год превышает 60%. В основе же топливно-энергетического баланса означенных стран – по-прежнему традиционные энергоресурсы.
По сути, главное назначение таких инвествложений – это способ укрепления финансовых и общеэкономических позиций западных структур в указанных странах, как и укрепления позиций западных экспертов в научном сообществе тех же стран. Расставление этих акцентов облегчается и тем, что многочисленные экологические проблемы традиционны практически для всех постсоветских республик, притом что реальное госфинансирование экологических проектов в них едва достигает в лучшем случае 60% от потребности.
Инвестиции же в промышленные отрасли, особенно машиностроение, металлургию, комплексную переработку различного сырья, включая создание СП в этих отраслях в данных странах – повторим – отнюдь не гарантируют быстрой окупаемости. А во-вторых, косвенно, если не впрямую они способствуют сокращению импорта товаров этих отраслей, что, конечно, невыгодно западным производителям и поставщикам.
В контексте этих факторов характерны оценки совместного исследования 2022-24 гг. Астраханского технического госуниверситета, Российского технологического университета и НКО «Международная академия информационных технологий» «Исследование движения капитала в странах союза»: «На основе анализа динамики иностранных инвестиций в странах ЕАЭС сделан вывод, что данные государства иностранный капитал покидает, особенно сферу высокотехнологичных отраслей. Макроэкономические показатели союза, включая производственную инвестсферу, в основном обеспечиваются вкладом России, являющейся наиболее крупной экономикой региона ЕАЭС».
Что касается динамики зарубежных инвестиций, то в них «относительно стабильные компоненты с начала 2020-х выделить невозможно: прямые и портфельные инвестиции имеют большую волатильность». При этом фактический валовый отток капиталов из ЕАЭС-региона со второй половины 2010-х, особенно с начала 2020-х, преобладает над их валовым притоком.
Как отмечено, причиной таких трендов, наряду с упомянутыми внешнеэкономическими приоритетами Запада в постсоветском ареале, являются «также санкции и антисанкции, риски введения вторичных западных санкций». Требуются, прежде всего, «улучшение инвестиционного климата в странах ЕАЭС (имеется в виду для обхода инвестиционных санкций и притока капвложений из дружественных стран. - Ред.), более активное нормативное сближение и гармонизация их финансовых рынков».
Рекомендации же ЕАБР включают более активное наращивание инвестиций в промышленность и АПК, водную безопасность, экологически менее ущербную энергетику, транзитную инфраструктуру Евразии, а также повышение доли финансирования в нацвалютах стран евразийского ареала. Последнее целесообразно, разумеется, при стабильной платежно-покупательной способности этих валют и тем более при ее повышении в сравнении с западными валютами.
Словом, вполне можно согласиться с рекомендациями ЕАБР и упомянутого выше совместного исследования. Наблюдаемый перекос капвложений в сторону зеленых проектов едва ли способствует в полной мере комплексной реиндустриализации и кооперации национальных экономик.
