В Казахстане учащаются вроде как неофициальные или полуофициальные кампании по защите байконурской экологии. Одновременно звучат речи о необходимости наращивания российской арендной платы за Байконур. И, что немаловажно в этом контексте, появляется информация, что есть проекты трансформации этого комплекса в транснациональный космический центр, пора, мол, привлекать дальнее зарубежье к использованию объектов Байконура. Похоже, в рамках таких прожектов ряд казахстанских СМИ, ссылаясь на неких «космоведов», настраивает читателей на то, что, дескать, «надо готовится к будущему «Байконура без России».
Складывается впечатление, что означенная кампания срежиссирована западными структурами, заинтересованными в ослаблении усилившихся в последние годы внешнеэкономических позиций ЕАЭС и особенно России в Центральной Азии. Тем более что еще в начале 1990-х в западных СМИ прогнозировалось, что России по мере укрепления связей стран СНГ с Западом наверняка придется уйти с Байконура, упразднить три свои военные базы в Грузии (Ахалкалаки, Батуми, Вазиани), радиолокационную станцию дальнего действия в Габале на севере Азербайджана. Что и произошло к началу 2010-х под большим прессингом со стороны США, Британии, Турции и в целом – НАТО. Не лишне напомнить также об экологическом «прикрытии» постсоветских планов Запада в Аральском бассейне.
Теперь решено «разобраться» с Байконуром? Да, очень похоже. Депутат Сената Парламента Казахстана Андрей Лукин в конце мая заявил, что республика, «имея свои наработки и (якобы. – Авт.) преимущества в космической сфере, потенциально может стать полноценным участником космической индустрии». Поясняется, что «с учетом текущей ситуации в мире, нам необходимо отойти от статуса космического арендодателя к статусу потенциального участника космической индустрии». Политик напомнил в этой связи об исполнявшемся 2 июня 70-летии со дня создания комплекса Байконур, который «даёт неоспоримое преимущество Казахстана перед другими странами мира».
Как-то плавно обходится вопрос о роли России в создании Казахстану таких преимуществ. Больше того, «забывается», что именно казахстанская сторона еще в первой половине 2010-х стала создавать российско-казахстанскому сотрудничеству на этом направлении реальные проблемы. Так, в 2013 году МИД РФ направил казахстанской стороне ноту по ситуации с использованием космодрома. Документ содержал перечень возможных ответных мер, если Казахстан не пересмотрит свое решение (2012 г.) об ограничении запусков ракет с Байконура в 2013 году, предпринятое с целью вынудить РФ увеличить арендную плату. В сложившейся ситуации, говорилось в ноте, «Россия будет вынуждена пересмотреть свою позицию о целесообразности продолжения сотрудничества по совместным проектам, в том числе по программе «Днепр» (испытания и переоборудование ракет средней дальности. – Ред,), совместному проекту «Байтерек» (об этом проекте ниже. – Ред.) с учетом планов по его переводу на ракету-носитель «Зенит» и ряду других». Тогда в Казахстане пересмотрели поспешно принятое и не отвечавшее духу сотрудничества решение.
Если говорить подробнее, космодром и прилегающий город Байконур вместе образуют комплекс Байконур. Сам космодром состоит из 15 стартовых комплексов девяти типов для запусков ракет-носителей, четырех пусковых установок для испытаний межконтинентальных баллистических ракет, 11 монтажно-испытательных корпусов (МИК) и смежной инфраструктуры. Комплекс Байконур, напомним, взят в аренду Россией у Казахстана на период до 2050 года включительно.
С распадом СССР космодром и город оказались в суверенном Казахстане. Всё, что в этот момент находилось на его территории, в том числе и летавший в космос «Буран», стало сперва по факту собственностью Казахстана. В 1994 году РФ и РК заключили соответствующий договор: Россия получает комплекс в аренду и ежегодно платит за это 115 млн долл. В 2004 году соглашение продлили до 2050 года.
Параллельно с середины 2010-х РФ стала сокращать свое присутствие на арендуемом ею Байконуре. В 2016-м она передала Казахстану часть неиспользованной территории площадью в 11,6 тыс. га. А в 2022-м начались переговоры о передаче Астане 234 объектов космодрома. Вдобавок еще в 2018 году вывели из аренды площадку для запуска ракет «Зенит-М»: теперь это совместный российско-казахстанский ракетный комплекс «Байтерек». В него Казахстан планирует постоянно увеличивать капиталовложения.
Заметим, что имеется мировая практика, когда ряд зарубежных стран бессрочно зарезервировали за собой, в статусе своих суверенных территорий, некоторые зарубежные районы – зачастую сверхдальние. Они используются для космических исследований, испытаний ракетного оружия или в качестве военных баз (или военных складов), для телерадиокосмический разведки. Так, Великобритания по международному договору с Кипром, Грецией и Турцией (1960 г.) поныне сохраняет за собой 4 района на юге Кипра (в целом это 260 кв. км) со времени провозглашения его независимости от Лондона (1960-й). Эти районы управляются британским военным министерством, политическая и общественная деятельность здесь возбраняется.
Франция в результате референдума 1978 г. «получила» в свое управление остров Майотта (375 кв. км) из состава Коморских островов (юго-запад Индийского океана), получивших независимость от Парижа в 1978 г. И еще с 1960-го французский суверенитет сохраняется также на используемых французскими ВМФ-ВВС близлежащих шести экс-мадагаскарских островах вокруг Мадагаскара, получившего независимость от Парижа в 1960-м.
США зарезервировали за собой право беспрепятственно пользоваться военными (военно-техническими) объектами в тихоокеанских островных республиках Палау, Маршалловых островов и Федеративных Штатов Микронезии – территорий США до середины 1980-х – середины 1990-х.
Испания с 1956 г., включая экс-испанское (северное) Марокко в суверенное Марокко, сохранила свой суверенитет в 6 приморских анклавах этого района, используемых испанскими ВМФ и ВВС, также для телекоммуникационной разведки, военных складов.
Британские районы на Кипре (белый цвет)
Испанские анклавы на севере Марокко
Но ведь в случае с Байконуром все обстоит совершенно иначе. Россия никогда не покушалась и не собирается покушаться на казахстанский суверенитет над космодромом. Речь идет лишь о долгосрочной аренде, от чего выигрывает и российская, и – особо подчеркнем – казахстанская сторона, которой сотрудничество с Россией дает те самые преимущества в космической сфере, о которых выше говорил сенатор А. Лукин и которые казахстанская сторона лишится, разорви она – не дай бог – отношения с «Роскосмосом».
Наконец, опасения, которые высказываются относительно негативного воздействия запусков российских кораблей на местную экологию, совершенно безосновательны. Москва педантично исполняет все взятые на себя обязательства по части сохранения природной среды в районе космодрома.
