Депутат киргизского парламента Шарапаткан Мажитова предложила внести изменения в Кодекс о правонарушениях и запретить ношение в общественных местах паранджи – одного из самых консервативных элементов женской мусульманской (?) одежды. По мнению автора законопроекта, подобного рода наряды, скрывающие не только тело, но и лицо, цифровое графическое изображение которого наряду с графическим строением папиллярных узоров пальцев обеих рук и собственноручной подписью является самым надежным биометрическим признаком, препятствует идентификации личности и может быть использовано в преступных целях, например, при осуществлении террористических актов.
Выйти с такой инициативой нардепа сподвигнул случай, произошедший с его знакомыми. В кафе, где те трапезничали, вошли женщины в парандже, одна из которых оказалась… мужчиной, о чем свидетельствовали выглядывавшие из-под одеяния мужские ботинки. Ситуация могла бы показаться комичной, если бы не несла потенциальную опасность. К примеру, в июне 2011 года в городе Кундузе на севере Афганистана был арестован лидер Исламского движения Узбекистана (ИДУ), переодетый в женскую одежду – паранджу.
С углублением кризиса на Большом Ближнем Востоке, спровоцировавшего рост религиозного экстремизма, паранджа и схожие с ней афганская бурка, арабский никаб и иранская чадра в сознании многих стали отождествляться с терроризмом, ну или как минимум с пещерным невежеством. Прошло более 20 лет, но еще свежи в памяти сюжеты одного из самых страшных в истории России терактов – захвата 30 мужчинами и 20 женщинами в никабах театрального центра на Дубровке в Москве.
В то же время в Центральной Азии, население которой уже более четверти века пребывает в поисках собственной идентичности, стремительно растет число полностью «покрытых», отдавших предпочтение экспортированным в регион крайне консервативным исламским течениям. В отдельных районах Киргизстана паранджу сегодня носит каждая вторая. И это в стране, где благодаря поверхностному усвоению свободолюбивыми кочевниками основ ислама, женщины никогда не прятали лиц.
«Ни у одного мусульманского народа женщины не пользуются той свободой, как у киргизов, – писал в 1906 году российский путешественник В.И. Липский. – Поэтому при посещении киргиз нет тех угнетающих стеснений, которые приходится испытывать при посещении сартов, бухарцев и т. д., – когда при появлении гостя все в доме идет вверх дном, хозяйки улепетывают с криком, стараясь прежде всего, закрыть столь зазорную часть тела, как лицо».
Законопроект, вынесенный на общественное обсуждение, вызвал серьезный резонанс. Согласно опросу, проведенному информационным агентством 24.kg, инициативу нардепа поддержали лишь 17% респондентов, считающих, что в светском государстве подобная форма одежды недопустима. Еще 5% высказали мысль о том, что предложенная мера, действительно, оправдывается интересами безопасности. Чуть менее четверти голосовавших – 20% – считают выбор одежды личным делом каждого. Категорически против проголосовали 47%, назвавшие запрет ношения в общественных местах паранджи ущемлением свободы вероисповедания.
«Кыргызстан, как и многие другие страны, стремится к развитию и укреплению светского государства, – прокомментировал позицию большинства независимый правовой эксперт Таттубубу Эргешбаева. – Это подразумевает, что государственные органы должны отделить сферу религии от политики и государственных дел. Но стремление не должно противоречить свободе вероисповедания и уважению религиозных убеждений каждого гражданина».
К большинству примкнул Совет улемов Духовного управления мусульман Киргизстана. Выразив обеспокоенность предложением депутата и распространив сообщение о том, что проблему следует решать не путем ограничений, а методом просвещения и разъяснения, муфтий страны Замир Ракиев, в свою очередь, в качестве ремарки отметил, что в отличие от хиджаба – накидки, скрывающей голову, ношение никаба или паранджи является «правом каждого верующего, но не обязанностью».
А все потому, что паранджа, представляющая собой накинутый на голову длинный, широкий халат с широким воротником и узкими, длинными ложными рукавами, откинутыми на спину и скрепленными сзади тесемками, к исламу не имеет никакого отношения. Коран лишь предписывает мусульманкам «лучше укутываться в свои одеяния. Так легче будет отличить их [от служанок и рабынь], и тогда не подвергнутся они унижениям каким-либо» (33; 59). Согласно 31 аяту 24 Суры, последовательницам пророка Мухаммеда полагалось «не выставлять напоказ прикрас своих за исключением тех, что обычно остаются неприкрытыми (т. е. лица, ладоней и стоп)», «закрывать покрывалами [головными] вырез на груди и не показывать [мужчинам] красы своей, кроме мужей своих, или отцов своих, или свекров своих, или сыновей своих, или сыновей мужей своих, или братьев своих, или племянников своих, или слуг из мужчин, у кого нет вожделения, или детей, которые не ведают о наготе женской; пусть не выставляют ноги свои так, чтобы стали видны красоты скрываемые».
Появившись в гардеробе народов Средней Азии лишь в XVI–XVII веках, паранджа стала продуктом религиозного фанатизма, особенно усилившегося после смерти просвещенного правителя тюркской державы Тимуридов Улугбека (XV век), а также постепенного углубления в последующие века влияния в Средней Азии, особенно в среде оседлого населения, ортодоксального ислама и засилья схоластического богословия.
С присоединением региона к Российской империи ношение паранджи стало обязательным в среде местной аристократии, пытавшейся скрыть свои «сокровища» от взглядов чужеземцев. К этому же периоду исследователи относят появление обычая ношения чачвана – сетки, сплетенной из черного конского волоса, прикрывающей лицо мусульманки при ношении ею паранджи.
Также ни в Коране, ни в Сунне не упоминаются ни афганская бурка, представляющая собой покрываемую с головы до пят накидку из плотной ткани со вшитой на уровне глаз сеткой, ни арабский никаб – закрывающий лицо головной убор с узкой прорезью для глаз. Засвидетельствованные еще с доисламских времен, они имели исключительно практическое предназначение – закрыть лицо от секущего ветра с песком и палящего солнца.
Не имея ничего общего с традиционным исламом, паранджа в XXI веке стала атрибутом политического ислама. Провозглашая своей целью свержение светских режимов и восстановление в современной жизни мусульман институтов и норм раннего ислама, его лидеры стремятся полностью реализовать принципы шариата времен Пророка, игнорируя факторы времени, места или сложившиеся международные и внутриполитические нормы. Ярчайший пример – погрузившийся в пучину средневекового мракобесия Афганистан, единственная в мире страна, где сокрытие женщиной лица является обязательным. Неслучайно Узбекистан, где идеи «Талибана» среди населения вызывают наибольшие симпатии, стал первым и пока единственным в Центральной Азии государством, на законодательном уровне запретившим ношение паранджи, сказав «нет» исламизму, но не исламу.
Выступив в поддержку официального курса, председатель Управления мусульман муфтий Узбекистана Нуриддин Холикназаров отметил, что в исламе нет жестких правил относительно одежды и внешнего вида. «Поистине, Аллах не смотрит ни на ваше обличье, ни на имущество ваше», – процитировал он пророка Мухаммеда.
В Киргизстане, гордо несущем последние 30 лет звание островка демократии в Центральной Азии, предпочитают не вдаваться в теологические подробности, апеллируя по большей части к демократическим ценностям – равенству и свободе, забывая о том, что безопасность превыше всего.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
