В независимом Казахстане проблема моногородов (а на них приходится почти треть – 27 из 89 городов республики), к которым относятся города с численностью от 10 до 200 тыс. человек и где более 20% промышленного производства и трудоспособного населения сосредоточены на одном или нескольких градообразующих предприятиях (как правило, одного профиля и сырьевой направленности), – одна из самых застарелых.
Несмотря на огромные вложения и многочисленные программы, они имеют огромный клубок экономических и социальных проблем, ситуация в них продолжает оставаться тяжелой и причины все те же: население бежит от безработицы, разваливающейся инженерной и социальной инфраструктуры. Еще в ноябре 2021 года на совещании в Экибастузе президент К-Ж. Токаев отмечал, что износ водопроводных и канализационных сетей составляет в среднем 61%, а в городах Аркалыке, Балхаше, Шахтинске, Темиртау достигает 90%. Износ тепловых сетей и линий электропередачи в среднем составляет 55%, а в отдельных моногородах – и 85%.
Приватизация коммунальных предприятий показала, что частная монополия оказалась гораздо хуже государственной. Следствием этого стала череда аварий в текущем отопительном сезоне в Темиртау, Степногорске, Балхаше, Экибастузе, Актобе, Риддере (причем на некоторых ТЭЦ они приобрели хронический характер).
Жители жалуются и на разбитые дороги. И это понятно. В неудовлетворительном состоянии находится 40% автомобильных дорог. Добиться от властей нового асфальта пытаются годами. В большинстве моногородов более трети экономически активных жителей – самозанятые, а среднедушевые доходы ниже среднеобластного уровня. Итоги всего этого неутешительны: с 1999 года население в них сократилось вдвое – с 3 млн до 1,5 млн человек и эта тенденция сохраняется.
Безусловно, правительство, периодически «вспоминая» о малых и моногородах, издает постановления, принимает программы развития, на которые выделяют огромные средства, но ситуация не меняется. Так, была провалена Программа развития малых городов на 2004-2006 годы. В мае 2012 года ее сменила спешно разработанная Программа развития моногородов на 2012–2020 годы, однако своеобразным ответом на неё стали кровавые события декабря предыдущего года в Жанаозене, которые обнажили социально-экономические проблемы жителей моногородов республики.
Главная цель программы, как заявляли в правительстве, – диверсификация экономики моногородов, уход от ее мононаправленности, создание новых рабочих мест и производств путем развития малого и среднего бизнеса. На нее планировалось выделить 141 млрд тенге из республиканского и местных бюджетов. Однако в ходе последующих корректировок сумма финансирования из бюджета была значительно сокращена.
А ведь уже к 2015 году в моногородах планировалось развить инфраструктуру и увеличить объем промышленного производства не менее чем на 20% через реализацию «якорных» инвестиционных проектов. Благодаря последним должны были создаваться «альтернативные» несырьевые производства, которые, став генераторами экономической активности, вытащили бы экономику моногородов из стагнации и кризисов, связанных с системообразующими предприятиями. К 2020 году ожидалось, что количество активно действующих малых предприятий в моногородах увеличится в четыре раза в сравнении 2011 годом, доля населения с доходами ниже прожиточного минимума снизится до 6%, а уровень безработицы – до 5%.
Напомним, «якорные» проекты – это инвестируемые частным бизнесом мероприятия по созданию новых и расширению действующих производственных мощностей, цель которых – увеличение и диверсификация производства, создание новых рабочих мест. Однако многие якорные проекты остаются либо загружены лишь частично, либо простаивают, поскольку не могут найти рынки сбыта.
В частности, предприятия, запущенные в городе Аксае, не могут выйти на уровень плановой загрузки мощностей. Аналогичная ситуация сложилась на производствах в Текели, Хромтау, Рудном. Во многих случаях проекты вообще не могут реализоваться на протяжении уже многих лет: они или не стартуют, или брошены на полпути.
По оценкам Счетного комитета, за три года действия программы из предусмотренных четырех целевых индикаторов достигнут лишь один, из 18 пунктов плана мероприятий выполнено только 6. Из общего объема средств, направленных на реализацию программы, на диверсификацию экономики моногородов использовано всего 16%! Понятно, что ни снижения доли населения с доходами ниже прожиточного минимума, ни сокращения уровня безработицы, ни роста промышленного производства добиться не удалось. Тем не менее министерство национальной экономики отчиталось, что за период с 2012 по 2016 год освоение выделенных на развитие моногородов средств составило 99%!
Таким образом, согласно бумагам ведомства, моногорода уже должны стать цветущими оазисами, но по факту никаких принципиальных изменений ситуации в них не произошло: они по-прежнему зависимы от градообразующих предприятий, а МСБ не стал локомотивом их экономики. Деньги освоены, а моногорода по-прежнему находятся в плачевном положении. Высокая доля самозанятых (от 30 до 50%) – главная проблема большинства моногородов в Казахстане. Идти на общественные работы многие не хотят из-за крайне низкой оплаты.
Ярким примером стал бывший некогда центром исчезнувшей Тургайской области Аркалык. Город, главным богатством которого была бокситовая руда, с ее истощением попал в список депрессивных и неперспективных. Правительство и акимат озаботились созданием альтернативной занятости. Однако в моногороде «якорные» проекты носят исключительно агропромышленный характер, причем многие из них остаются неработающими. Истощение сырьевой базы в городах, подобных Аркалыку, Жанаозеню, Текели, Жезказгану, делают их очагами социальной нестабильности.
В июне 2015 года депутаты высказались о неэффективности программы развития моногородов, программа была свернута и затем отдельным разделом включена в Программу развития регионов до 2020 года. Однако и это не помогло. К 2018 году было реализовано 15 «якорных» проектов в 7 моногородах с созданием всего 2,4 тыс. постоянных рабочих мест, что далеко от запланированного.
Степень диверсификации экономики в моногородах остается низкой, поскольку многие из инвестиционных проектов или вообще не стартуют, или их бросают на полпути. Очевидно, что программа вновь провалилась, деньги «освоены», а моногорода по-прежнему находятся в плачевном положении. По отзывам жителей, в большинстве моногородов, кроме бюджетных организаций, сферы услуг, базара, найти работу негде. Но никто из чиновников за это не ответил.
Сегодня вопросы развития малых и моногородов отражены в Государственной программе развития регионов на 2020-2025 годы. На прошедшем 23 декабря 2022 года заседании государственной комиссии по вопросам модернизации экономики рассмотрели планы по развитию моногородов. Отмечалось, что в них, по данным министерства национальной экономики, сформирован пул из 86 «якорных» проектов на 2,1 трлн тенге с созданием более 18 тысяч рабочих мест, охватывающих отрасли горно-металлургической и химической промышленности, сельского хозяйства, строительства, машиностроения и т. д.
Цифры, конечно, впечатляют, но насколько выполнимы эти очередные обещания? Полных отчетов с анализом реализации предыдущих программ по развитию моно- и малых городов (по крайней мере в публичном доступе) как не было, так и нет.
Для дальнейшего развития моногородов предлагается увеличить ежегодный лимит средств, выделяемых из бюджета на проведение капитального ремонта объектов жилищного фонда и инженерной инфраструктуры, разработать мастер-планы по решению социально значимых проблем, активизировать работу по реализации новых инвестиционных проектов.
Однако у правительства до сих пор нет ни четкой позиции и единого мнения по развитию моногородов, ни принципиально новых идей по выводу их из кризиса, размыта ответственность за выполнение принятых решений. Поэтому остается множество нерешенных социально-экономических и экологических проблем, продолжается отток населения. Во избежание превращения моногородов в территории запустения и растущего социального напряжения необходим пересмотр государственной политики по их устойчивому развитию.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
