Антироссийские санкции, которые страны Запада в своем нескончаемом безумии в ближайшее время планируют расширить, уже привели к тому, что ситуация на рынке нефти стала непредсказуемой. Скачки цен, неясность позиции стран ОПЕК, стремление США захватить традиционные российские рынки и многое другое сегодня заставляют нефтедобывающие страны искать возможности для обеспечения безопасности своих поставок на мировой рынок.
Не стал исключением в данном случае и Казахстан, который серьезным образом зависит от ситуации вокруг России, ведь через её территорию проходит практически весь объём идущей на экспорт казахстанской нефти. В последние несколько месяцев из Нур-Султана периодически звучат заявления о необходимости готовить альтернативные пути поставок, которые должны пройти в обход российской территории. Правда, при более детальном приближении ситуация выглядит не столь однозначно, как ее хотят представить те, кто испытывает удовольствие от нынешних проблем Москвы.
Известно, что в Нур-Султане озаботились поиском путей альтернативных поставок после нескольких остановок в работе Каспийского трубопроводного консорциума (КТК) и его нефтеналивного терминала в Новороссийске. На него приходится 80% экспортируемой Казахстаном нефти. Например, в прошлом году по КТК поставили 60,7 млн тонн казахского черного золота из трех месторождений – Карачаганак, Кашаган и крупнейшего из прикаспийских Тенгиз.
Поэтому неслучайно с середины лета все чаще стала появляться информация о том, что Нур-Султан ищет новые пути экспорта своей нефти. Как заявил в июле с. г. казахстанский лидер Касым-Жомарт Токаев, приоритетным в данном случае должен стать Транскаспийский маршрут, который начинается из Китая, а после Казахстана проходит через акваторию Каспийского моря и далее идет в Азербайджан, Грузию и Турцию, а оттуда – в Европу. Работой по наращиванию поставок по данному маршруту должна заняться национальная компания «Казмунайгаз». После этого ряд экспертов, а с ними и некоторые СМИ заговорили о том, что век сотрудничества Казахстана и России в этой сфере подошел к концу.
В частности, еще 12 августа сообщалось, что «Казмунайгаз» уже ведет предварительные переговоры с государственной нефтяной компанией Азербайджана SOCAR о поставках 1,5 млн тонн нефти в год. Подписание контракта ожидалось в конце лета, а транзит по трубопроводу Баку–Тбилиси–Джейхан (БТД), мощность которого пока ограничена из-за работ на терминале «Сангачлы», должен был начаться в сентябре. Кроме того, якобы была достигнута договоренность о том, что в 2023 году Казахстан направит еще 3,5 млн тонн нефти по другому азербайджанскому трубопроводу в грузинский порт Супса на Черном море.
Правда, даже после всего этого суммарный объемы поставок по обоим маршрутам мог составить 8% от того, что экспортируется Казахстаном по КТК. Уже только это свидетельствует о том, что новый маршрут, если он и заработает, вряд ли сможет изменить общую направленность казахстанского экспорта и тем более нарушить отношения между Москвой и Нур-Султаном.
Вместе с тем все то, о чем так громко и долго говорили западные эксперты и СМИ, с удовольствием предрекая вражду между РФ и Казахстаном, на деле пока все больше выглядит не более чем антироссийской информационной кампанией, которая не подтверждается ни властями Казахстана, ни экономическими расчётами, ни реакцией из Москвы. Например, еще в августе казахстанский министр энергетики Болат Акчулаков заявил, что его ведомство не намерено в обозримом будущем подписывать соглашение по поставкам нефти через азербайджанские трубопроводы, лишь отметив, что такая возможность обсуждается.
С аналогичным заявлением выступил и представитель «Казмунайгаза» Даурен Карабаев, а на проходившей 19 августа встрече президентов двух стран Владимира Путина и Касым-Жомарта Токаева не было даже и речи об изменениях сотрудничества двух стран по данному вопросу. В самом конце августа Д. Карабаев снова заявил, что с азербайджанской стороной действительно ведутся переговоры «на различных уровнях, в том числе на государственном, в том числе на уровне национальных компаний», но детали все «еще требуют согласования». При этом одновременно Б. Акчулаков подчеркнул, что Каспийский трубопроводный консорциум остается наиболее экономически рентабельным маршрутом для отгрузки казахстанской нефти, а варианты альтернативных путей рассматриваются лишь на фоне планов по росту добычи нефти. По его словам, в ближайшие два года планируется увеличить добычу с нынешних 85,7 млн до 103-107 млн тонн. Правда, насколько удастся реализовать подобные планы, пока неизвестно.
Политическая подоплека всех последних заявлений как со стороны Казахстана, так и его западных и восточных партнеров видна невооруженным глазом. Особенно если помнить, что значительная часть нефти добывается в стране при помощи иностранных компаний, которые заявили об уходе с российской рынка. Так, в проекте разработки месторождения «Тенгиз» 75% принадлежит американским Chevron и ExxonMobil, в «Карачаганаке» – 76,5% у итальянской Eni, нидерландско-британской Shell и американской ExxonMobil. В «Кашагане» и вовсе более 90% принадлежит американским, европейским и японским компаниям, и все они имеют свою долю в Каспийском трубопроводном консорциуме. Поэтому любые проблемы на КТК больно бьют по иностранцам, которые должны быть уверены в своем завтрашнем дне, особенно на фоне антироссийских санкций.
В этой связи все заявления о поиске альтернативных путей экспорта черного золота являются в первую очередь своеобразной успокоительной пилюлей для них. Правда, ее эффект может быть непродолжительным, так как перспективы переориентации Казахстана на иные пути транспортировки нефти в обход России сегодня выглядят все еще из сферы фантастики.
Так, перевести даже половину от объёма идущего сегодня через Россию экспорта казахстанской нефти на другие маршруты, как считают эксперты, в обозримом будущем невозможно. В частности, по различным оценкам, Казахстан через Азербайджан и Грузию сможет поставлять в Европу лишь около 4 млн тонн нефти в год, что значительно меньше, чем через Новороссийск. По Транскаспийскому маршруту, который рассматривается как один из главных альтернативных путей, даже при максимальной его загрузке удастся экспортировать 15−20 млн тонн в год. Однако для этого нужно вложить несколько миллиардов долларов в развитие инфраструктуры на восточном берегу Каспия, которой сегодня нет.
В данном случае следует напомнить, что транспортная система по доставке казахстанской нефти на внешние рынки изначально создавалась под КТК, то есть трубопровод Атырау–Новороссийск и частично нефтепровод Атырау–Самара. Для перевалки же нефти из Казахстана в Азербайджан используется порт Актау, поставки куда осуществляются железнодорожным транспортом и составляют только порядка 500 тыс. тонн в год. Для расширения экспорта необходимо построить трубопроводную систему протяженностью 700 км до Актау, а затем еще 400 км от восточного на западный берег Каспийского моря.
Однако здесь есть проблема, которая касается не только денег. Из-за правового статуса Каспия строительство подводных трубопроводов должно согласовываться в том числе с РФ и Ираном, что сразу же ставит такие планы под вопрос по вполне понятным причинам. К тому же нужно помнить, что ни у Баку, ни у Нур-Султана на Каспийском море нет достаточного количества танкеров, чтобы обеспечить резкое увеличение поставок. В целом же, как считают эксперты, если Казахстан и примет решение о диверсификации поставок нефти, то Азербайджан при имеющихся и запланированных в будущем мощностях сможет транспортировать через свою трубопроводную систему не больше 10 млн тонн в год.
Кроме того, у строительства Транскаспийского нефтепровода есть и ряд других проблем. Например, Азербайджан в последние годы акцентирует внимание на реализации собственных, а не трансрегиональных проектов, что существенно ослабляет позиции Нур-Султана в переговорах с Баку. Уже сегодня известно, что Азербайджан готов рассмотреть казахстанские предложения, но с условием заключения гарантированного десятилетнего контракта. С учетом того, что пока КТК полностью удовлетворяет потребности Казахстана, а наращивание объемов нефтедобычи все еще остается под вопросом, дальнейшие переговоры на условиях Баку для Нур-Султата выглядят практически бессмысленными.
Нельзя также забывать и том, что по нефтепроводу Баку–Тбилиси–Джейхан идет легкая нефть Azeri Light, которая стоит дороже сорта Brent. Казахстанская нефть более сернистая и тяжелая, а значит, Нур-Султану придется договариваться с Баку, так как при смешении двух сортов нефти в одной трубе будет теряться качество, что может потребовать более высоких тарифов для Казахстана, в результате чего встанет вопрос о рентабельности таких поставок. Одновременно следует помнить и том, что в случае переориентации экспортного потока казахстанская нефть может вступить в конкуренцию с российской, например, в направлении Китая, который сегодня покупает углеводороды из РФ с большим дисконтом. Вряд ли Казахстану будет интересно продавать свое черное золото дешевле, чем затраты на добычу.
Более того, Нур-Султану по-прежнему необходимо сохранять партнерские отношения с Москвой, что также накладывает отпечаток на принятие окончательного решения. Все это, а также вопросы геополитики превращают проекты по диверсификации казахстанского экспорта нефти в крайне туманную перспективу далекого будущего.
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
