Совместный контроль внешней границы ЕАЭС – это то, с чего нужно было начинать евразийскую интеграцию, уверен заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев. По словам эксперта, вопрос смешанных таможенных КПП обсуждался еще на стадии создания Таможенного союза в 2010 году, но Астана и Минск отказались от этой идеи, что привело, в частности, к российско-белорусскому торговому конфликту и установке таможенных постов внутри Союза.
«К этим вопросам неоднократно возвращались в рамках Евразийской комиссии и на саммитах ЕАЭС, и этот вопрос снова возник, когда в ЕАЭС стала входить Киргизия. Но Бишкек настоял, что это его суверенное дело решать, что будет идти в Россию», – вспоминает А. Суздальцев. В результате разразился казахстанско-киргизский пограничный кризис, который удалось разрешить только с помощью совместного таможенного контроля.
«Это просто делает прозрачной работу таможни»
В последний раз публично поднять вопрос смешанных КПП на границе ЕАЭС пришлось Владимиру Путину на его большой пресс-конференции 14 декабря прошлого года. «Совместные посты… некоторые мои коллеги считают, что это неправильно. Но я постараюсь их убедить. Что плохого, если на наших постах будут появляться и работать таможенники из Казахстана и Белоруссии, а наши появляться на их постах. Это не нарушает принцип суверенитета, это просто делает прозрачной работу таможни», – заявил тогда президент России.
Еще в 2015 году «Россельхознадзор» дважды предлагал Минску организовать совместный мониторинг продукции, поступающей через белорусский участок границы ЕАЭС, или хотя бы использовать комплекс информационных систем во взаимной торговле. Дело в том, что, «после того как Россия применила контрсанкции и запретила ввоз определённых товаров из стран ЕС, Белоруссия сразу же начала поставлять в Россию такие виды товаров, как сыр пармезан и моцарелла или креветки», – говорит глава «Национального центра исследования общественной политики» Артак Манукян. «Ясно, что это реэкспорт, поскольку даже при большом желании производственную инфраструктуру страны невозможно так быстро перепрофилировать, чтобы она начала производить в больших объёмах то, чего раньше вообще не производила или производила мало», – поясняет эксперт. В ответ Минсельхоз Белоруссии потребовал внедрить те же меры на казахстанском и российском участке границы Союза, что, судя по словам В. Путина, вполне реализуемо.
Проблемы возникают не только в российско-белорусских отношениях. К примеру, в 2016 году после запрета на ввоз продуктов питания из Турции в Россию их импорт из Армении по некоторым позициям вырос в разы. По помидорам – в 20 раз, по сыру и творогу – в 4,5 раза, по икре и рыбе – в 3 раза. Продажи бытового оборудования в РФ, производство которого в Армении отсутствует, а также отопительных систем, деталей кондиционеров и панелей дистанционного управления выросли в 3,6 раза.
В прошлом году из-за разнобоя в таможенных правилах в ЕАЭС разразился «сахарный кризис». На октябрьском заседании Межправсовета в Ереване российская делегация подняла вопрос о беспошлинном импорте сахара-сырца из Бразилии, Таиланда и ЕС в Казахстан и Белоруссию. После переработки он шел на российский рынок, в результате чего местная сахарная промышленность, по словам главы Минсельхоза РФ Александра Ткачева, потерпела убытки на десятки миллиардов рублей.
Астана и Минск все обвинения в реэкспорте отрицают, ссылаясь на внутренние нужды в сырье для своих сахарных заводов, и объясняют обвал цен высоким урожаем сахарной свеклы в самой России.
Проблема реэкспорта касается всех
В действительности Москва лоббирует смешанный контроль границ ЕАЭС отнюдь не с целью ограничить чей-либо суверенитет. «Россия – самый емкий и платёжеспособный рынок в ЕАЭС», – напоминает А. Манукян, потому для нее «вопрос контрабанды остается очень острым, из-за контрабанды российский бюджет теряет огромные деньги – миллиарды долларов», – подчеркивает А. Суздальцев. Хотя при несогласованности таможенных процедур и дырах на общей границе завтра на месте пострадавшего может оказаться любая другая страна ЕАЭС, что наглядно показал казахстанско-киргизский конфликт в конце прошлого года.
Спустя 10 дней после того, как в октябре прошлого года Казахстан запустил в работу таможенную подсистему «Транзит», Астана фактически ввела пограничный контроль на границе с Киргизией. «Транзит» выявил масштабный поток китайской контрабанды, а также поставки несертифицированной продукции киргизского производства на казахстанский рынок. Преодолеть кризис удалось только с помощью смешанных КПП. Стороны договорились «осуществлять совместный контроль границы с участием казахстанской и киргизской сторон, а также представителей ЕАЭС. Такую же процедуру целесообразно определить и для кыргызско-китайской границы», – заявил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев 30 ноября 2017 года на встрече со своим киргизским коллегой Сооронбаем Жээнбековым.
Маркировка шуб, лекарств, сигарет и далее всего
Хотя возможность совместного контроля над границей ЕАЭС предусмотрена в статье 318 вступившего в силу с 1 января 2018 года общего Таможенного кодекса, на практике со смешанными КПП придется подождать. Строительство общего экономического здания страны Союза пока пытаются заменить косметическим ремонтом фасада имеющегося сооружения.
30 января на встрече с Александром Лукашенко глава белорусской таможни Юрий Сенько доложил об изъятии в прошлом году 10 тыс. тонн «санкционки», предназначавшейся для ввоза в РФ по поддельным документам. Он пообещал «продолжать работать над этим вопросом, в том числе совместно с нашими российскими коллегами, которые также создали мобильные группы, работающие вдоль белорусско-российской границы», но под Брест российских таможенников, похоже, пускать все же не собираются.
Следующий важный момент – это электронное декларирование товаров и отслеживание их движения с помощью оперативного обмена информацией между таможенными органами государств ЕАЭС. Москва работает в этом направлении как самостоятельно, так и в рамках ЕАЭС. 19 января Минэкономразвития РФ подготовило законопроект о навигационных пломбах для электронной идентификации международных грузоперевозок автомобильным и железнодорожным транспортом на базе технологии ГЛОНАСС. Это позволит избежать ситуации, когда подсанкционный для России товар, ввозимый, например, через белорусский таможенный пункт и по бумагам предназначенный для потребителя в Казахстане, теряется где-то между Смоленском и Москвой.
Но электронное таможенное декларирование и цифровая маркировка товаров в рамках ЕАЭС обеляет рынки куда эффективнее. «Суть системы в том, что если товар из третьей страны попадает на наш общий рынок, то все участники Союза должны иметь объективную информацию о нем – что за товар, где приобретен, как попал в ЕАЭС, как менялись собственники, какие перемещения в пределах нашего Союза уже совершил. Это позволяет нам также бороться с серым рынком и поставками контрафактной продукции», – объясняет председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии Тигран Саркисян.
В вопросе оцифрования товарных потоков в ЕАЭС царит относительное единомыслие. 2 февраля во время очередного заседания Евразийского межправсовета в Алматы страны подписали соглашение о маркировке продукции, чему предшествовал эксперимент с шубами. С 12 августа 2016 года их маркировка на территории ЕАЭС стала обязательной для всех участников оборота, включая производителей, импортеров, оптовых и розничных продавцов. Результаты впечатлили, «мы из тени вытащили дорогие товары, и их количество увеличилось в 13 раз», подчеркнул премьер-министр РФ Дмитрий Медведев. На очереди стоит фармацевтика, а затем и табачные изделия. «В рамках этой работы мы надеемся покрыть практически все группы товаров. Будем делать это постепенно, чтобы не напрягать рынок, но в то же время последовательно продвигая эту идею», – объяснил Д. Медведев.
В результате смешанные КПП, электронное декларирование по единой методе и цифровая маркировка помогут закрыть бреши на границе Союза, обелить внутренний товарооборот и создать действительно общий рынок Союза.
