«Ритм Евразии» 27 октября с. г. опубликовал статью «Кому и почему не нравится новая концепция миграционной политики России». Хочу высказать свой взгляд на поднятую тему.
После принятия новой концепции миграционной политики России многие поспешили с выводом, что речь идёт как минимум о первом шаге к радикальному пересмотру всей практики приёма трудовых мигрантов. Причём не только из стран СНГ и ЕАЭС, но из дальнего зарубежья. Основанием для такой оценки сугубо прагматичного документа во многом стало то, что в России о миграции в целом, а не только о приёме тех, кто готов у нас трудиться, вообще-то по традиции принято говорить либо плохо, презентуя разного рода «страхи», либо никак. При этом обычно, увы, забывается, что миграция – главным образом трудовая, и импортируем мы в страну прежде всего рабочие руки, а не криминал.
А ведь и глобализм, явление в большей степени негативное, и позитивная по своей сути интеграция, прежде всего экономическая, априори предполагают свободное перемещение не только товаров и услуг, но и рабочей силы. Насколько свободное, точно никто не определит, тем более что всё сегодня регулируется разного рода договорённостями и правовыми актами, и внутренними, и международными. Однако переток трудовых ресурсов традиционно путают или же смешивают с миграцией в самом широком плане, вплоть до вынужденной, как всё чаще происходит в XXI веке.
Мир ещё продолжает жить в условиях глобализации под диктовку G7, на смену которой медленно, но верно идёт более равноправная интеграция, в первую очередь экономическая. Движение трудовых ресурсов остаётся одним из существенных преимуществ как раз таких интеграционных объединений с чётким акцентом на экономику, как ЕАЭС. Впрочем, так же вполне могло бы быть и на всём постсоветском пространстве, конечно, при наличии на то соответствующей политической воли. Но, по всей видимости, потенциал русофобии в целом ряде стран ещё отнюдь не исчерпан, тем более что его по-прежнему есть кому подкармливать.
Но использовать серьёзное кадровое преимущество, связанное не столько с низкой стоимостью рабочей силы, сколько с возможностями её адаптации, прежде всего к российским условиям, становится всё сложнее. Трудовая миграция, похоже, стала одной из причин того, что расширение собственно ЕАЭС и зоны его влияния в последнее время несколько притормаживается. Это происходит в силу не всегда обоснованных опасений плохо управляемой миграции со стороны его потенциальных новых участников.
И это несмотря на то, что именно в рамках ЕАЭС созданы не только основные бытовые и прочие условия для тех, кто готов работать не на родине, а в одной из стран Союза (в первую очередь, разумеется, в России), но и сформирована под это вполне работоспособная правовая база. Не станем утверждать, что она носит исчерпывающий характер, особенно в плане адаптации и правового статуса мигрантов в странах пребывания, но фактом остаётся то, что законы пяти государств-участников на сегодня уже практически не тормозят потоки трудовых мигрантов.
Конечно, можно при этом критиковать почти полное отсутствие обратного тренда, то есть трудовой миграции из России или Беларуси в другие страны ЕАЭС. Можно и сомневаться в том, насколько обоснована практика, когда миграция уже вышла за рамки переезда только рабочих кадров и давно пополняется членами их семей. Но не надо делать из миграции некий жупел, пугающий националистов, а также особо ретивых чиновников, тем более что мигрантов в подавляющем большинстве де-факто надо считать за агентов российского влияния у них на родине.
Едва ли не самое тяжёлое положение с миграцией и мигрантами складывается в последние годы отнюдь не на территории бывшего СССР, а в Евросоюзе, но вряд ли кто-то станет спорить, что и Россия – это страна мигрантов. Таким заявлением уже никого не удивишь, хотя мало кто вдаётся в подробности, как нашей стране удаётся многие годы не снижать, а наращивать, причём с взаимной выгодой, миграционный поток из стран бывшего Союза ССР, а теперь и из более дальнего зарубежья. Вклад мигрантов в рост российского ВВП оценивается разными экспертами в 4-7 и даже более процентов, однако это вклад отнюдь не бесплатный.
Оценки потока средств, который переправляется трудовыми мигрантами из России на родину, расходятся, причём очень сильно. Относительно официально, со ссылкой на Центробанк, считается, что сумма переводов составляет более 10 млрд долларов. Но при этом точно не учитываются выплаты по «чёрным» и «серым» схемам. Если же попытаться рассчитать долю «мигрантов» из России в общей сумме переводов, сделанных мигрантами из-за границы, которую не так давно приводили Всемирный банк и Международная организация по миграции – почти 700 млрд долларов, то получим как минимум 20 млрд долларов.
По расчётам экспертов Национального антикоррупционного комитета, которые регулярно приводит его председатель Кирилл Кабанов, только за январь-апрель 2025 года и только в Киргизию трудовые мигранты перевели больше миллиарда долларов.
Ещё более впечатляющие цифры озвучил в начале нынешнего года лидер фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Сергей Миронов. Из его публичного выступления следует, что по итогам 2024 года только граждане Киргизии и Узбекистана перевели в свои страны из России более 14 миллиардов долларов. При этом политик посетовал, что подавляющее большинство мигрантов не платят в России никаких налогов. Последний тезис, безусловно броский, но за мигрантов так или иначе с российской казной рассчитываются работодатели и вместо тиражирования тезисов из той самой мигрантофобии лучше было бы разбираться с ними.
Вот уже многие годы сложно, а скорее невозможно дать однозначный ответ на вопрос, сколько мигрантов нужно России. Нужны ли они вообще – так вопрос уже давно мало кто ставит всерьёз, зато желающих поуправлять процессом, разумеется, не без выгоды для себя, хоть отбавляй. Очень показательной в этом плане стал реакция СМИ и оппозиционно настроенной публики на одно из недавних заявлений Сергея Катырина, главы Торгово-промышленной палаты РФ, структуры многие годы однозначно работающей на пользу интеграции. Разумеется, в первую очередь – экономической.
Напомним, что Катырин – один из наиболее авторитетных представителей бизнес-сообщества – всего-навсего сообщил о том, что Россия готовится, не более того, принимать поток мигрантов из Непала, Бангладеш и Вьетнама. И аргументировал необходимость привлечения трудовых ресурсов из столь дальнего зарубежья прежде всего тем, что для российского бизнеса это является преимуществом. По словам главы ТПП РФ, «можно закрыть кадровый дефицит, уже многие годы очень острый из-за затянувшейся демографической ямы, но и обеспечить своевременное исполнение контрактов. Для самих работников это тоже возможность: заработки в России в полтора раза выше, чем на родине».
Сергей Катырин при этом отметил, что потоки мигрантов из стран СНГ останутся значимыми, но их ресурс ограничен, так как в них (этих странах. – Ред.) усиливается конкуренция за рабочую силу.
На фоне такого рода подхода со стороны российских деловых кругов не могут не вызвать беспокойства попытки в соседних с Россией странах подтолкнуть власти к жёсткой критике якобы мигрантофобской позиции официальной Москвы. В этом отношении роль лакмусовой бумажки должен был сыграть так и не раздутый до реального противостояния азербайджанский казус. Напомним, что Баку не только публично вступился за своих граждан и пошёл на размолвку с Москвой, которая кстати, вот-вот будет отправлена в архивы истории, но, казалось бы, создал нечто вроде прецедента для стран Центральной Азии.
Между тем в том же Баку, как и в тех странах, который Азербайджан якобы пытался втянуть в «миграционную полемику» с Москвой, не могут не понимать, что пресловутое ужесточение миграционной политики в России носит скорее характер наведения элементарного порядка. Более того, в России прилагают все силы, чтобы мигранты адаптировались в стране, уходя от перспективы превратиться в изгоев или в подобие давно уже забытых китайских хуацяо, так и не осевших в России всерьёз, надолго и в реально ощутимой численности.
Лишний раз объяснять не надо: главное, чего не приемлет Москва, так это массовой криминализации мигрантов и несколько менее опасной, но только в краткосрочной перспективе, хотя и очень напористой диаспоризации.
Однако это нисколько не помешало, а скорее простимулировало власти в странах Центральной Азии к смягчению правил выезда и даже к активизации помощи своим гражданам в поисках работы в других странах. Ответный интерес к рабочим из региона на сегодня всё активнее проявляют не только в Европе, но и на Ближнем Востоке, в нескольких странах Азии и как ни странно – в Китае. Впрочем, с учётом проживания в КНР миллионов людей, так или иначе, в том числе и по национальности, родных многим жителям Средней Азии, это не должно удивлять.
Нельзя в этой связи не напомнить, что руководители стран Центральной Азии за последнее время успели подписать целую серию соглашений о трудовой миграции с рядом зарубежных стран, что отнюдь не отменяет «кадровую экспансию» в Россию, которая приносит в бюджеты бывших союзных республик миллиарды не только в рублях и долларах, но и в национальных валютах. И если страны-члены ЕАЭС по-прежнему ориентируются первую очередь на Россию, то соседний Узбекистан с его самым большим в регионе почти 40-миллионным населением уже заключил соглашения с Польшей, Словенией, Словакией, Латвией, Болгарией и Германией. В последней для высококвалифицированных специалистов из Узбекистана уже предусмотрена упрощенная процедура трудоустройства. Впрочем, если в ЕАЭС потоки мигрантов исчисляются уже сотнями тысяч, то трудовой поток из них в европейские станы пока надо считать просто мизерным, а из Узбекистана до сих пор не превысил 5 тысяч человек.
Интересно, что Великобританию, которая готова предоставить для узбекских рабочих квоту в 10 тысяч, а для киргизских – 8 тысяч, тут же многократно превзошла Южная Корея, где готовы предоставить сразу 100 тысяч рабочих мест. Ещё большую щедрость проявили в Объединённых Арабских Эмиратах, где готовы трудоустроить уже до миллиона выходцев из Центральной Азии. Но на данный момент наиболее ощутима конкуренция российского рынка труда с турецким. Турция успела принять более 220 тысяч граждан Центральной Азии и готова приглашать к себе ещё как минимум столько же.
Однако даже с учётом внутрирегиональной миграции, когда в Казахстан на заработки приехали 330 тысяч человек из стран Центральной Азии, пока никто всерьёз с Россией не конкурирует. Так, только в 2024 году в РФ въехало более двух миллионов рабочих из Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана. При этом нарастающий дефицит квалифицированных кадров в российской экономике, в том числе и на стройках, где заняты большинство мигрантов, давно уже ни для кого не составляет секрета.
