Польская восточная политика, отличительной чертой которой является крайняя русофобия, есть проявление идеологии польского прометеизма. Её основы заложены диктатором Польши Юзефом Пилсудским в начале ХХ в. Написать на стенах Кремля «Говорить по-русски запрещается» – такова была мечта Пилсудского по его собственному признанию.
Цель польского прометеизма – отколоть нерусские народы от России, распространяя среди них русофобию с последующим разжиганием войны между ними и русскими. Официально это облекается в красивый миф о Польше, которая бескорыстно жертвует собой ради защиты национального самосознания народов сначала Российской империи, потом Советского Союза, затем Российской Федерации.
Исходя из этого мифа, Польша – воплощение легендарного Прометея, который не убоялся кары богов и подарил людям огонь свободы. И потому она – само благородство, а Россия, раз уж она стоит на противоположной стороне, само воплощение зла. Поэтому вражда Польши с Россией не имеет конца и должна длиться вечно, как длится противоборство добра со злом. Тот, кто с Польшей, – на светлой стороне жизни, кто с Россией – тот на стороне Люцифера.
Миф примитивный, как само польское политическое сознание, и этим мифом Варшава делится с республиками бывшего СССР. В первую очередь с Украиной. Последняя всегда занимала в идеологии прометеизма особое значение. Отказ Варшавы выдать Германии украинского диверсанта, причастного к взрыву газопровода «Северный поток» в 2022 г., с формулировкой, что он не диверсант, а герой, есть практическое проявление прометеизма. Как и призывы Варшавы к НАТО сбивать российские дроны и ракеты над Украиной, увеличить военную помощь ВСУ, ужесточить санкции против Белоруссии за то, что она смеет сотрудничать с Россией, и т. д., и т. п.
О важности, которая придаётся данной идеологии в современной польской политике, говорит факт тщательного накопления и документирования материалов, к ней относящихся, правительственными и неправительственными учреждениями в Польше и за её пределами, и тематическими изданиями, ей посвящёнными (Институт Пилсудского в Америке, Институт Пилсудского в Лондоне, Институт Пилсудского в Варшаве, Институт ген. Сикорского, журнал Nowy Prometeusz и др.).
В основе своей польский прометеизм никаким благородством и бескорыстием не обладает. Это предельно коварная и беспринципная идеология.
Во-первых, прометеизм автоматически записывает в противники Польши всех, кто отказывается ненавидеть Россию, даже если у Польши никогда не было с этими народами и государствами проблем. Например, Южная Осетия, Абхазия, Приднестровье, КНДР, Иран, Венесуэла, Никарагуа, Сирия времён президента Башара Асада. Варшава даже рассматривала возможность отправки своих ВВС для поддержки американских войск, вторгшихся в Сирию. Такой узколобый подход явно не способствует оздоровлению международной обстановки.
Во-вторых, прометеизм ставит целью перессорить народы бывшего СССР и стравить их друг с другом, как это произошло с Украиной. Война всех против всех на постсоветском пространстве – идеальный сценарий для польских прометеистов.
Они, правда, стесняются вслух в этом признаться и маскируют свои планы под различные дипломатические инициативы, но конечная цель таких инициатив всегда одна и та же – превратить евразийское геополитическое пространство в пылающий костёр. Тогда Россия как главный конкурент Варшавы в Европе будет занята его тушением, тратя военные, финансовые, дипломатические ресурсы, а Польша будет наслаждаться лидерством в Восточной Европе и заниматься реконфигурацией постсоветского пространства так, чтобы костёр пылал всё сильнее. Именно так Варшава действует на Украине, отправляя режиму Зеленского оружие, топливо, деньги и требуя вести войну «до последнего украинца».
В-третьих, толкая народы бывшего СССР и России к вражде с русскими, Польша демонстрирует безжалостность по отношению к ним. Её не волнует, сколько представителей нерусских народов погибнут в вооружённом противостоянии, и тем более не волнует, сколько русских погибнет. Главное, чтобы была война. Желательно, кровавая и бесконечная. Только так Варшаве удастся вывести Россию из геополитической игры, превратив во второстепенное государство, сотрясаемое внутренней нестабильностью.
Пример Украины красноречив. В бездумном противостоянии с российской армией погибли сотни тысяч украинских военнослужащих, а польские прометеисты призывают не останавливаться и воевать дальше.
В-четвёртых, готова ли Польша, призывая постсоветские республики к минимизации отношений с Москвой, компенсировать республикам ущерб от разрыва экономических связей? Россия – выгодный экономический партнёр, а для некоторых (Киргизия, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Армения, Белоруссия, Южная Осетия, Абхазия) – просто незаменимый. Следование этих республик в русле польского прометеизма, если таковое имело бы место, привело бы их к колоссальным финансовым проблемам и падению уровня жизни при полном равнодушии Польши.
В-пятых, зачем Польша извне навязывает постсоветским народам мысль, будто Россия – зло? Если народы бывшего СССР изнутри не видят в России зло, значит, она не является злом. Польше, которая во всём сторонится России, виднее? Это невозможно. Это понимают даже многие поляки. Польский философ Бронислав Лаговский высмеивает уверенность Варшавы, будто она лучше других понимает Россию: почему же на полках польских магазинов стоят работы о России американских, британских, французских, немецких экспертов, но в США, Великобритании, Франции, Германии труды польских экспертов не продаются? Потому что польским работам о России грош цена, серьёзные люди не обращают на них внимания, так как польский взгляд на Россию – смесь примитивной фобии, мифологизированной ненависти и исторической наивности.
Польский прометеизм – это не про бескорыстное желание поляков одарить народы Евразии свободой и независимостью. Это про эгоистичное желание поляков за счёт интриг и ссор добиться для своей страны более выгодного геополитического положения. Прометеизм – идеология крови и насилия. Об этом честно сказал ближайший сподвижник Пилсудского уроженец Львова генерал Юлиан Стахевич (1890-1934): «Целью, на достижение которой направлены наши усилия, являются существующие и будущие национальные государства на Востоке. Их появление будет историческим последствием слома силы России, но в то же время может явиться и элементом укрепления мощи державы Польской».
Варшава понимает, что условием повышения собственной геополитической значимости на карте Европы является дальнейшее дробление постсоветского пространства на мелкие и слабые национальные государства, зависимые от помощи Запада. Добиться этого можно только сломав Россию, а это путь крови и многочисленных жертв. Но именно это и нужно Польше. Польский Прометей питается человеческой плотью.
