Весь август в Польше традиционно вспоминают т. н. польскую операцию НКВД 1937-1938 гг. и обвиняют Кремль в геноциде польского народа. Речь, напомним, о репрессивной акции НКВД СССР в отношении граждан польской национальности, проживавших в Советском Союзе и подозревавшихся в шпионско-диверсионной деятельности. Польские историки и СМИ не сдерживают эмоций и называют её «забытым геноцидом», «одним из крупнейших преступлений с признаками геноцида в Европе в ХХ в.», «глобальной этнической чисткой», «гигантским истреблением поляков» и т.д.
Бросается в глаза искусственность данных формулировок. Если «польская операция» была глобальной и гигантской чисткой, как она может быть забытым геноцидом? Глобальное и гигантское потому и считается глобальным и гигантским, что поражает своим масштабом и забыться никак не может.
Если это было их поголовным истреблением и для доказательства вины достаточно было, как утверждают польские историки, носить польскую фамилию, почему после завершения чистки в СССР продолжали жить и работать более 1 млн поляков? Почему НКВД не «загеноцидил» до конца всех, имея для этого все возможности?
Учитывая повышенное внимание польских историков к этой теме, почему колоссально разнятся их данные о количестве поляков, расстрелянных в результате операции? Отчёты НКВД говорят о 20 тыс. осуждённых, но Польский институт национальной памяти (ПИНП) заявляет о почти 200 тыс. только убитых, не считая посаженных в тюрьму. Совместный проект ПИНП и Центра им. Мерошевского пишет о 111091 казнённом. Почти в два раза меньше, но столь же бездоказательно.
ПИНП не в состоянии определиться с цифрой? Почему на разных ресурсах, посвящённых жертвам «польской операции», знатоки из ПИНП указывают разные данные? Причина в том, что польские историки сами не знают точного количества казнённых и не хотят знать. Главное, приписать «польской операции» побольше жертв.
Чтобы понять размах фантазий Варшавы на тему польско-советских отношений, напомним, что в мае 2022 г. глава организации «Редут доброго имени» (Reduta Dobrego Imienia) Мачей Швирский (Maciej Świrski) написал о Волынской резне на своей официальной страничке в Твиттере: «Есть указания на то, что резня инспирирована НКВД. Мы напали на след, но о деталях говорить пока рано».
Прошло три года, а Швирский никаких деталей не привёл. Потому что их нет в природе, и «борец за правду» просто соврал. «Редут доброго имени» учреждён для борьбы с исторической ложью против Польши. Но её лидер сам лжёт, сочиняя басни про то, как НКВД руководил действиями ОУН-УПА против поляков.
Причины «польской операции» НКВД – не в мифическом желании Сталина стереть польский народ с лица земли, а в необходимости борьбы с разветвлённой шпионской сетью агентов польской, японской, немецкой, итальянской разведок. Польская историография умалчивает, что за несколько лет до вторжения вермахта в СССР Польша сотрудничала по линии спецслужб с нацистской Германией, фашистской Италией, боярской Румынией и милитаристской Японией, т. е. с самыми тоталитарными режимами ХХ в., которые воевали против СССР накануне и в годы Великой Отечественной войны. Об этом можно прочесть в книге генерал-лейтенанта ФСБ в отставке Александра Здановича «Польский крест советской контрразведки. Польская линия в работе ВЧК–НКВД 1918-1938».
О серьёзности планов Польши развязать Вторую мировую войну вместе с немцами, итальянцами, румынами и японцами свидетельствует следующий факт. Когда Лига наций осудила акт агрессии Японии против Китая в 1931 г., польский поверенный Антоний Яжджевский, вручая протестную ноту японцам, ничтоже сумняшеся заявил: «Надеюсь, японское правительство понимает, что Польша вынуждена действовать, как все другие страны. Польское правительство всегда хорошо относилось к японскому правительству и не намерено менять своего мнения».
2-й отдел Генерального штаба Войска польского занимался наступательной (!) разведкой на территории России, Украины, Белоруссии, Литвы. Ячейки 2-го отдела тайно располагались в Вильно, Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Тбилиси. Польские дипломаты в СССР вели активную вербовку этнических поляков, особенно бывших членов Польской военной организации (POW) Юзефа Пилсудского. Их много проживало на Украине и в Белоруссии, и почти все они были участниками польско-советской войны 1920 г. Щупальца польской разведки дотягивались до Сибири – зоны ответственности 3-го отдела Главной комендатуры (Komendа Naczelnа III).
Таким образом, истинный характер «польской операции» НКВД отличался от того, что сегодня рассказывает польская пропаганда. При этом одни польские авторы противоречат другим. Пока одни кричат о надуманности обвинений Кремля в адрес польской разведки в 1930-х гг., другие, исследующие деятельность польской разведки, называют 1920-1930 гг. периодом впечатляющих агентурных успехов на советском направлении.
А если так, то тем более «польская операция» была проведена не зря.
