Текущий год проходит под знаком 80-летия Великой Победы. Но нельзя забыть, что путь к 9 мая 1945 г. начался 22 июня 1941-го. Это дата, которую мы ежегодно отмечаем как День памяти и скорби. В этот день 22 июня 1941 г. нацистская Германия и ее союзники без объявления войны вероломно напали на Советский Союз, началась Великая Отечественная война.
«Эта печальная дата и поныне отзывается скорбью, болью и возмущением за искалеченные судьбы миллионов людей. Нет такой семьи на просторах бывшего Советского Союза, которую бы не затронула война, – справедливо отметила в своем комментарии по случаю Дня памяти и скорби официальный представитель МИД России Мария Захарова. – Нет сроков давности по преступлениям, совершённым нацистами и их подручными на нашей земле. В этот день мы склоняем головы в память о наших предках, погибших в годы Великой Отечественной войны».
Повторимся: не было бы торжества мая 1945 года, если бы уже на рассвете 22 июня 1941-го летопись войны не началась с героических строк. Уже в первые часы, дни, недели боев врагу давали понять: на нашей земле легкой прогулки под губную гармонику у него не получится – здесь не Франция и не Польша. Хотя отдано противнику было очень много. К середине июля 41-го года фашистские агрессоры оккупировали Латвию, Литву, Белоруссию, часть Украины, Эстонии, Молдавии, европейской территории РСФСР. Продвинувшись на восток до 500–600 километров, вражеские дивизии овладели Минском, Вильнюсом, Ригой, Псковом, Житомиром, Кишиневом, вышли на северо-западе к лужскому рубежу под Ленинградом, на западе – к Ярцеву и на юго-западе – к Киеву. Наши потери составили в людях 748 тыс. человек, а в технике и вооружении – почти половину того, чем располагали войска западных приграничных военных округов к моменту начала войны: около 12 тыс. танков, 4 тыс. самолетов, 18,8 тыс. орудий и минометов.
Опьяненный первыми успехами на Восточном фронте, Гитлер в середине июля на совещании военного руководства широкими мазками набрасывал планы предстоящего раздела советской территории: «Крым должен быть освобожден от всех чужаков и заселен немцами», «Вся Прибалтика должна стать областью германской империи», «Кольский полуостров должен отойти Германии»...
Однако уже через две недели в дневнике шефа нацистской пропаганды Й. Геббельса появляются следующие строки: «Общее впечатление таково, что... большевики на всем фронте действуют под хорошим руководством и прежде всего в обороне быстро применяются к немецкой боевой тактике. Изумительно ловкая деятельность советской авиации, которая под сильной защитой истребителей все чаще вмешивается в бои на земле... О кризисе не может быть и речи, но все же дела идут медленнее, чем наши оптимисты это предполагали».
Враги еще не признают публично провал блицкрига, свои тревоги доверяют лишь личным записям. А тем временем упорное сопротивление наших войск, невиданное для немцев в Западной и Центральной Европе, продолжало возрастать.
Несмотря на неудачи в начальном периоде войны, советские люди не сомневались: «Победа будет за нами»
Летом 1941 г., только за три первые недели войны на территории Советской России агрессор потерял в живой силе столько, сколько перед этим почти за два года войны в Европе – около 100 тыс. солдат и офицеров и почти половину имевшейся у него к моменту открытия боевых действий техники – примерно 1 тыс. самолетов и 1,5 тыс. танков. По признанию гитлеровского генерала, а впоследствии крупного военного историка К. Типпельскирха, «немецкая армия не смогла до 10 июля нанести войскам противника сокрушительный удар в полосах действий групп армий «Юг» и «Север», а только отбросила их назад».
Осуществлению намерений гитлеровского командования препятствовал, прежде всего, массовый героизм советских воинов, сорвавших планы «молниеносной войны» с самого начала. Как не вспомнить сегодня подвиги гарнизонов Брестской крепости и Лиепаи, защитников Рава-Русского укрепрайона и Перемышля! Как не назвать имена летчиков-героев, уже 22 июня таранивших своими боевыми машинами вражеские самолеты – лейтенанта П.С. Рябцева, младшего лейтенанта Л.Г. Бутелина, старшего лейтенанта А.В. Азаренкова, старшего политрука А.С. Данилова, младшего лейтенанта Д.В. Кокорева! Как не отдать должное подвигу авиаторов-балтийцев, 24 июня нанесших удар возмездия по вражеским объектам в Кенигсберге, Данциге, Констанце, и танкистам 22, 15, 9, 19 и 8-го механизированных корпусов, во встречном сражении нанесшим контрудар по врагу и на добрую неделю задержавшим его в районе Дубно, Луцк, Ровно!
Советские лётчики, совершившие воздушные тараны 22 июня 1941 г. Слева направо: старший лейтенант А.В. Азаренков, лейтенант П.С. Рябцев, младший лейтенант Л.Г Бутелин
Наша страна быстро превращалась в единый военный лагерь. Создавались руководящие органы – Государственный Комитет Обороны, Ставка Главного Командования (Верховного Главнокомандования), Совет по эвакуации при Совнаркоме СССР, образовывались новые фронты, проводилась ускоренная мобилизация военнообязанных. Была обнародована и, что называется, сердцем принята советскими людьми программа действий по организации отпора фашистской Германии – знаменитая директива ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 29 июня, один из наиболее сильных документов периода войны. Наконец, 3 июля советские люди впервые после начала войны услышали речь И.В. Сталина: вождь объявил о начале Великой Отечественной войны советского народа против германского фашизма, войны не на жизнь, а на смерть.
В эти дни буквально в каждой российской семье в торжественно-траурном застолье останется полной чарка, аккуратно прикрытая кусочком хлеба. Уже легли и еще лягут к подножию памятников, монументов, к скромным могильным пирамидкам с красной звездой охапки цветов. В знак нашей неизбывной памяти об отцах, дедах и прадедах, ушедших, чтобы жили мы.
