3 июля Россия первой в мире признала новое государство – Исламский эмират Афганистан, т. е. де-факто признала талибов, находящихся у власти уже почти четыре года, прошедшие после прекращения американской оккупации.
Вернее, ИЭА де-факто существовал еще в 1996-2001 гг. Но тогда его признавали всего три страны: Саудовская Аравия, Пакистан и ОАЭ, которые, будучи союзниками США, немедленно разорвали с ним отношения с началом американского вторжения в 2001-м. Американцы ушли только в 2021-м, к власти вновь вернулось движение «Талибан», а с ним на карте вновь появился ИЭА.
Заместитель министра иностранных дел РФ Андрей Руденко принял копии верительных грамот у вновь назначенного посла Афганистана Гуль Хассана Хассана. Впервые за четыре года над посольством страны в Москве появился белый со словами шахады флаг талибов.
Решение о признании не было спонтанным или ситуативным. Еще в апреле Верховный суд России удовлетворил административное исковое заявление Генерального прокурора о приостановке действия запрета на деятельность движения «Талибан» в России, что дало основание для признания афганских властей. Впрочем, об этом говорили давно, в обществе широкая дискуссия о целесообразности признания новой реальности велась едва ли не с августа 2021-го, когда эта реальность, собственно, и возникла.
Это первое, что надо понимать, первый мотив – признание реальности. Нравятся кому-то талибы или нет, но их власть это – реальность. Можно эту реальность игнорировать, как это делают те же американцы и их союзники, но дело в том, что США – на другом континенте, и происходящее в Центральной Азии их по большому счету вообще не касается: к ним не ехали оттуда террористы и не везли наркотики. У нас ситуация другая.
Да, у России нет прямой границы с Афганистаном. Нас разделяют среднеазиатские республики, но это расстояние по большому счету ничтожно. К тому же новый виток дестабилизации страны, соседней с нашими союзниками по ОДКБ и ЕАЭС, чреват дестабилизацией всего региона, а значит, является и для нас прямой угрозой. Это вторая и главная причина признания.
Третья причина. Афганистан издревле являлся перекрестком торговых путей между Азией и Европой, «воротами» в Индию. За него веками шла борьба между империями, в том числе между российской и британской в ходе т. н. Большой игры. Это актуально и сегодня, особенно когда Китай сделал инициативу «Один пояс – один путь» основой своей экспансии в Евразии, и Афганистан является одним из ключей, которыми отпирают двери на этом пути, важнейшим логистическим узлом, через который также осуществляется выход на берега Персидского залива. Пекин еще до ухода американцев рвался в страну, где через Ваханский коридор некогда проходил первый Великий шелковый путь. Еще в 2017-м стало известно, что Китай подключит Афганистан к «Китайско-пакистанскому коридору развития» (КПКР).
По той же причине здесь вновь ошиваются британские эмиссары, как и 200 лет назад. Стоять в стороне от этого нового «великого передела» сфер влияния в ключевом для мировой торговли регионе для России было бы просто глупо. Через Афганистан, кстати, должен пройти и пока что замороженный газопровод ТАПИ из Туркмении в Индию, имеющий для нас важное значение.
Сегодня у талибов не осталось врагов в стране, способных вести с ними войну. Кроме активизировавшегося, особенно после разгрома в Сирии и Ираке, ИГИЛ*. И тут важный момент: если при прошлой власти талибов Афганистан был распространителем и поставщиком террора в соседние страны, то сегодня он является щитом на пути его проникновения на территорию бывших советских республик.
Кто-то скажет, что не видит разницы между группировками исламистов, но она огромная. ИГИЛ – террористический интернационал, не признающий границ и стремящийся сделать своей территорию любого государства, где живут мусульмане. «Талибан» – в некотором смысле националистическая группировка пуштунов, которые ставят задачу объединить под своей властью Афганистан, не претендуя ни на какой «всемирный халифат». В этом смысле интересы талибов во многом совпадают с интересами России, заинтересованной в стабильном Афганистане.
Сегодня некоторые эксперты сравнивают новые афганские власти с новыми властями Сирии: мол, и те и другие формировались из террористических группировок, однако захватившая власть в Сирии ХТШ* не контролирует всей территории страны, в которой де-факто продолжается гражданская война с перспективой эскалации. «Талибан» же контролирует всю территорию Афганистана и вполне надежно, так что, по сути, сегодня является единственным гарантом стабильности.
Такая же «инверсия» произошла в плане наркоторговли. Захватив власть в 1996-м, талибы получили страну, контролировавшую до 95% мировой опиумной торговли, и вовсю пользовались этим источником денежных поступлений. Одной из официальных причин западного вторжения как раз называлась борьба с наркомафией. Однако, придя к власти во второй раз, талибы, несмотря на то что это могло привести к тяжелым социальным последствиям, ввели строгие запреты, которые привели к тому, что посевы опиума в стране, по данным исследования, проведенного Управлением ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН), сократились на 95%.
Иными словами, сидеть и ждать падения режима «Талибана», который действительно многим заслуженно не нравится, означает ждать нового витка гражданской войны и очередного превращения Афганистана в мировую столицу террора и наркотрафика.
В этих условиях Россия делает первый шаг на опережение всего мира. Шаг, возможно, неоднозначный и рискованный, но важный и демонстрирующий, что, несмотря на все сложности во взаимоотношениях с Западом, продолжающуюся СВО, санкции и т. д., Россия остается серьезным региональным игроком и не намерена уходить из ЦА-региона. Более того, она готова работать над использованием его как коридора для расширения своего влияния.
К слову, у нас уже есть положительный опыт – в 1919-м получивший независимость Афганистан и молодая Советская республика первыми взаимно признали друг друга.
Вряд ли стоит питать иллюзии относительно того, что талибы скоро «остепенятся» и откажутся от наиболее радикальных постулатов своей идеологии, как и многие исламские теократии Ближнего Востока. Но их власть вносит стабильность в страну, измученную многими десятилетиями гражданской войны и иностранной интервенции, и российское признание талибов как раз идет на пользу этой стабильности. Москва видит перспективу и работает в этом направлении уже сегодня, хорошо понимая, что завтра может быть поздно.
