По итогам 2023 года статистика Казахстана зафиксировала печальный факт: импорт продовольствия вдвое превысил экспорт – 5 млрд долларов против 2,5 млрд. Причем на внешний рынок в основном уходили мука и зерно, а ввозились готовые продукты питания. И это понятно. В последние годы в РК продовольственные кризисы приняли регулярный характер. В 2021 году – картофельно-морковный, в 2022-м с прилавков пропал сахар, в 2023-м вводили запрет на экспорт лука. Страна, имеющая 25 млн га пашни и 185 млн га пастбищ, не может обеспечить продуктами питания собственное сравнительно немногочисленное население в 20 млн!
А ведь в советское время Казахстан поставлял сельскохозяйственную продукцию не только во все союзные республики, но и страны дальнего зарубежья. В 1991 году пищевая промышленность, представленная крупными предприятиями мясной, молочной, маслобойной, сахарной, консервной отраслями, давала 7,2% от ВВП.
С обретением независимости началась структурная перестройка экономики. Производственные мощности в перерабатывающем секторе, особенно связанные с производством конечной продукции, стремительно деградировали, формируя экономику «сырьевого придатка». Были обанкрочены и ликвидированы многие крупные предприятия пищевой промышленности. Среди них – Алма-Атинский плодоконсервный завод, выпускавший овощные и фруктовые консервы, подсолнечную халву, варенье, натуральные соки, повидло, всего около 80 видов продукции. Общая площадь комбината, составлявшая 13 га, была отдана под строительство жилого комплекса. Канули в Лету и Алма-Атинский мясоконсервный, и один из крупнейших в СССР Семипалатинский мясокомбинат.
Оставшиеся в республике перерабатывающие предприятия сегодня загружены в среднем не более чем на 40%. При этом производственные фонды, задействованные в производстве продуктов питания, имеют высокую – около 40% – степень износа. Практически по всем отраслям пищевой промышленности казахстанские производители вынуждены покупать оборудование и сырьё за границей. Более того, нет единой логистической сети внутри страны, и порой доставка сырья просто убыточна.
Республика еле-еле догнала себя образца 2013 года. При этом на развитие транспорта, градостроительство, промышленность и село (то, что сейчас декларируется как перспективные сектора экономики) в бюджете выделено почти столько же, сколько на полицию и судебную систему – около 6%. Достичь процветания на этом пути, – сколько ни тверди «новый Казахстан», «справедливый Казахстан», – невозможно.
Страна катастрофически зависит от поставок продуктов питания из России и Беларуси, овощей и фруктов из Кыргызстана и Узбекистана. Из Египта идет картофель, из Польши – яблоки, из Китая – овощи. Большая доля колбас и молочной продукции в Казахстане приходится на импорт. По консервированным фруктам и овощам зависимость от импорта почти полная. По сырам и творогу доля импорта достигает 50%, мясу птицы – 35%, маслу сливочному – 27%.
В сахарной промышленности собственное производство составляет всего 43% от потребности, причем лишь 7% сахара производится из выращенной в республике сахарной свеклы. И это понятно. Затраты на переработку импортированного сахарного тростника намного ниже по сравнению с переработкой произведенной в стране сахарной свеклы.
Вот муки в республике производится почти вдвое больше, чем потребляется. Только мука – это продукт первого передела с минимальной добавленной стоимостью: мука первого сорта, мука высшего сорта – на этом линейка заканчивается. В итоге на полках казахстанских магазинов доминируют макароны зарубежных производителей, которые по качеству лучше отечественных. Добавленная стоимость уходит за рубеж, определяя низкую рентабельность отечественного производства.
Казахстан лидирует по инфляции среди постсоветских стран. По данным Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), в прошедшем году в республике потребительские цены на продовольствие выросли на 15,2%, тогда как в целом по ЕАЭС – всего на 5,7%. В 2022 году ситуация была аналогичной: 19% и 15,4% соответственно.
Республика, являющаяся крупным экспортёром зерна, не может удержать рост цен даже на муку. За прошлый год мука подорожала на 14,4%, в то время как в ЕАЭС в целом она подешевела (на 1,4%). Сливочное масло, молоко, яблоки, огурцы пугают своими космическими ценами. Безусловно, значительный вклад в повышение цен на продукты, наряду с другими причинами, вносят и длинные цепочки посредников. И это несмотря на то, что во всех регионах сформированы специальные комиссии по борьбе с посредническими схемами!
Учитывая, что почти половину своих доходов казахстанцы тратят на еду (для сравнения: житель США тратит на нее 6,7% своих доходов, Южной Кореи – 12,8%, России – 29%) и с каждым годом эта доля растет, вырисовывается очень тревожная картина. При наличии производства сельхозсырья заводы балансируют на грани рентабельности, и пищевая промышленность в Казахстане разваливается на глазах. Практически все оборудование и часть сырья закупается за валюту, что весьма затратно для отечественных производителей.
Согласно исследованию Национальной палаты предпринимателей РК «Атамекен», у предприятий пищевой промышленности не хватает оборотных средств. Сырье у местных производителей низкого качества и порой дороже китайского. Поэтому производители пищевой продукции вынуждены его закупать за рубежом. При этом качественное сырье уходит на иностранные рынки, в тот же Китай. Помимо этого, в отрасли остро ощущается дефицит квалифицированных кадров.
Следует уходить от сырьевой направленности экспорта сельхозпродукции (которая достигла 70%) и развивать собственную пищевую промышленность с производством тех продуктов питания, по которым страна далека от самообеспеченности. Безусловно, правительством разрабатываются и утверждаются различные концепции и программы, но проблемы отрасли остаются нерешенными, неясно, как и кем осваиваются бюджетные средства. Поскольку должного контроля за этим в стране нет, то ситуация лишь ухудшается.
Однако, к примеру, в принятой парламентом декларации к 20-летию государственной независимости этим безуспешным попыткам дана оптимистичная оценка: «Казахстан входит в группу ведущих стран, обеспечивающих мировую энергетическую и продовольственную безопасность». Буквально по Михаилу Жванецкому: «Мясная и молочная промышленность есть. Мы ее не видим, но запах чувствуем».
Список проваленных программ впечатляет. В частности, принятая в 2010 году Программа по развитию агропромышленного комплекса на 2010–2014 годы утратила силу за два года до своего завершения – в начале 2013 года. Следующая Программа по развитию агропромышленного комплекса на 2013–2020 годы "Агробизнес-2020" утратила силу в 2017 году, то есть за три года до завершения. Принятый в 2021 году национальный проект по развитию АПК на 2021–2025 годы утратил силу в сентябре прошлого года, то есть за два года до завершения. Деньги на эти программы освоены, а результаты нулевые. И это тоже понятно: пропитанная коррупцией порочная практика утверждения новых программ без анализа причин провала предыдущих никуда не делась.
Таким образом, вместо восстановления и развития собственной пищевой промышленности и ставки на самообеспечение, чиновники десятилетиями ублажали себя мечтами и прожектами. Итог печален. Былые социалистические достижения по-прежнему далеки, как туманность Андромеды. По сравнению с 1990 годом доля производства сельхозпродукции в валовом продукте страны сократилась с 32% до 4,6-4,7 %, а производство продуктов питания составило всего 14% от общего объема производства обрабатывающей промышленности.
Процесс развития усложняют и такие отраслевые проблемы, как мeлĸoтoвapнocть производства, недостаточная кормовая база, устаревшие технологии, высокий уровень импopтoзaвиcимocти, слабая ветеринарная служба, большое количество проверяющих органов, перебои с водой, газом и электроэнергией, административные барьеры. Держат отечественных аграриев на голодном пайке и отечественные банки. Пищевая отрасль кредитуется на 1% от своего объема. По сути, кормит страну «бабушкино подворье»: больше половины говядины и баранины, картофеля и помидоров, молока произведено в личных подсобных хозяйствах.
Сумма всех этих факторов и приводит к тому, что населению Казахстана приходится покупать или импортные продукты питания (которые, как правило, дороже, чем в стране происхождения, в силу транспортных издержек и пошлин), или отечественную продукцию, в стоимость которой заложена высоченная торговая наценка.
Эксперты предлагают освобождать производителей продуктов и переработчиков от уплаты НДС, менять систему субсидирования, развивать кооперацию. К примеру, в соседней Киргизии активно внедряют сервисно-потребительскую кооперацию. Кооперация, с одной стороны, в 3-4 раза повысит доходы сельчан, с другой стороны, стабилизирует цены на продукты питания в городах. Такая кооперация зарекомендовала себя в Белоруссии. Там практически нет мелких хозяйств, все находится в руках Белгоспищепрома.
Пока не будет эффективно выстроен весь производственный цикл от поля до прилавка, о рентабельности отрасли, продовольственной безопасности придется лишь мечтать. Важным шагом в этом направлении должен стать отказ от экономической парадигмы «Все на экспорт!». Поставлять на экспорт следует не живой скот и не муку, а готовые продукты питания. При этом приоритетом государства должна стать обеспеченность внутреннего рынка.
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
