Вопреки ожиданиям, трудовая миграция оказалась отнюдь не главным вопросом, который обсуждался в ходе последнего визита Владимира Путина в Таджикистан. Хотя внимания этому вопросу было уделено достаточно много.
В преддверии визита президента России в Таджикистан можно было бы ожидать, что трудовая миграция станет одной из главных тем его переговоров с таджикским руководством. Вопрос этот является крайне острым для обеих сторон. Таджикистану денежные переводы трудовых мигрантов, абсолютное большинство которых работает в РФ, обеспечивают до половины объема ВВП, что говорит о крайне высокой зависимости республики от этого источника денежных поступлений. Россия же в условиях СВО сталкивается с растущей угрозой терроризма, в который плотно вовлечены граждане Таджикистана. Одновременно у РФ сохраняется потребность в рабочей силе из Средней Азии, от которой зависит функционирование отдельных отраслей экономики.
В этих условиях можно было предположить, что именно миграция и станет главной темой двухсторонних переговоров с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. Однако на деле этого не произошло. Обсуждение миграционных проблем и подписанные в ходе визита документы полностью вписываются в тот тренд российской миграционной политики, который наметился в последнее время. Позицию России в этой сфере В. Путин сформулировал в ходе итоговой пресс-конференции 10 октября, отвечая на вопрос корреспондента ТАСС. По его словам, «Россия заинтересована, конечно, в рабочей силе. Но в то же время мы заинтересованы в том, чтобы это была нужная нам рабочая сила… чтобы люди и сами там жили в человеческих условиях… и чтобы они соблюдали наши законы… были законопослушными гражданами. Кстати говоря, это связано с [русским] языком прежде всего».
По итогам визита В. Путина в Таджикистан всего было подписано 16 документов. Из них три посвящены непосредственно миграции: это соглашение о правовом статусе представительств МВД по миграции в обеих странах, межправительственное соглашение о медицинском освидетельствовании трудовых мигрантов на территории Таджикистана, то есть до их приезда в РФ, и протокол о внесении изменений в соглашение об организованном наборе граждан республики для работы в России. Все они посвящены упорядочиванию процессов трудовой миграции, которая, как отметил на пресс-конференции президент РФ, порождает много проблем, «и граждане Российской Федерации, указывают на эти проблемы». Конечная цель миграционной политики заключается, по его словам, в том, что «мы прежде всего должны думать о гражданах нашей страны», то есть отстаивать интересы коренного населения.
Первое из этих соглашений предусматривает открытие представительств МВД России в Душанбе и МВД Таджикистана – в Москве. Подчиняться они будут главам дипломатических представительств своих стран. Основная задача этих представительств – сотрудничество с «местным» МВД в сфере миграции и, прежде всего, в плане информационного обмена. Очевидно, что российская сторона тем самым планирует получать информацию о гражданах Таджикистана, которые приезжают в РФ на работу. Особый интерес представляют данные о судимости, совершенных преступлениях и участии в деятельности запрещенных организаций, к которым могут быть причастны таджикистанцы.
Не секрет, что многие из них ранее воевали на стороне ИГИЛ* в Сирии и Ираке. По данным таджикских властей, с момента его появления в 2013 г. к ИГИЛ присоединились более 2 тыс. граждан республики, часть из которых взяли с собой или же создали «на месте» свои семьи. В октябре 2022 г. министр иностранных дел Таджикистана Сироджиддин Мухриддин сообщил, что Душанбе вернул на родину 400 своих граждан. Причем их репатриация продолжалась и в дальнейшем. Так, в апреле 2024 г. стало известно о возвращении на родину еще 13 семей таджикистанцев общей численностью 47 человек. В условиях роста террористических угроз информация о них является крайне чувствительной.
Кроме того, на территории Таджикистана находятся афганские беженцы, которые, будучи этническими таджиками или узбеками, вполне могут получить местное гражданство и отправиться в Россию на заработки. По некоторым данным, в республике проживают 7,9 тыс. афганцев, большинство которых (6125 чел.) прибыли после того, как американские войска в августе 2021 г. покинули Афганистан. Среди них вполне могут оказаться члены террористических организаций, включая запрещенное в России афганское «отделение ИГИЛа – «ИГИЛ-Хорасан»*, взявшее на себя ответственность за теракт в «Крокус Сити Холле».
После ирано-израильской войны в июне 2025 г., когда выяснилось, что афганские беженцы массово вербовались «Моссадом», Душанбе потребовал от них покинуть страну и отвел на это 15 дней. Но, несмотря на все усилия по депортации афганцев, их приток в Таджикистан продолжился. Так, в середине августа таджикские СМИ сообщали, что за последние 25 дней на родину вернулись 1,6 тыс. афганцев, но при этом на территорию республики въехали еще 687 человек.
Второе соглашение, подписанное по итогам переговоров министрами здравоохранения России Михаилом Мурашко и Таджикистана Джамолиддином Абдуллозоды, предусматривает прохождение трудовыми мигрантами медицинского освидетельствования на территории республики до их въезда в Россию. Проходить медосмотр граждане РТ будут на платной основе в одном из медицинских пунктов, который будет развернут в Душанбе. Повторно проходить медосмотр после приезда в Россию трудовым мигрантам будет не нужно. При надлежащем контроле за прохождением медосмотра и сдачей анализов со стороны России это соглашение выгодно обеим сторонам. Мигранты смогут узнать о наличии у них опасных заболеваний или иных проблем еще до въезда, сократив время на оформление необходимых для работы в РФ документов. Россия же сможет регулировать потоки трудовой миграции, заранее отсеивая тех, кого потом все равно придется депортировать, причем за счет государственного бюджета. Несомненным плюсом является и то, что сократится нагрузка на медучреждения в самой России.
Третий из подписанных документов касается внесения изменений в соглашение об организованном наборе трудовых мигрантов в Таджикистане, которое было заключено в апреле 2019 г. Изменения предусматривают перенос части процедур по контролю за трудовой миграцией на территорию самого Таджикистана. Так, дактилоскопированием и фотографированием трудовых мигрантов будет заниматься представительство МВД РФ, которое планируется открыть в республике, а собираемая им информация передаваться в Россию. Кроме того, МВД Таджикистана в соответствии с этим документом будет осуществлять предварительную проверку потенциальных трудовых мигрантов на предмет их нахождения в международном или межгосударственном розыске, наличия непогашенной или неснятой судимости, а также иных причин, которые могут препятствовать работе в РФ. Внесение этого пункта, очевидно, связано с нарастанием террористических угроз со стороны трудовых мигрантов, с которым в течение последних полутора лет столкнулась Россия.
В целом ни один из этих документов не вносит каких-либо кардинальных корректив в тот курс на ужесточение миграционной политики, который Россия начала проводить после теракта в «Крокус Сити Холле». Таджикистан, граждане которого стали непосредственными исполнителями теракта, ощутил это сильнее всех прочих стран региона. Если в первом полугодии 2024 г. из республики в Россию, по данным системы государственной статистики ЕМИСС, прибыли 977,8 тыс. чел., то в первом полугодии 2025 г. – 821 тыс., или на 16% меньше. Число въездов с целью работы за этот же период уменьшилось с 641 до 602,3 тыс., или на 6%.
При этом часть мигрантов ранее, судя по всему, работали нелегально и работу в качестве цели прибытия в РФ не указывали. Ни Узбекистан, ни Киргизия столь существенного падения объемов миграции в РФ не испытали. Введение новых механизмов контроля за миграцией, включая реестр контролируемых лиц и специальное приложение, в перспективе число трудовых мигрантов еще более сократят. Поэтому Таджикистан не меньше, чем Россия, заинтересован в том, чтобы трудовая миграция была переведена в легальное русло.
