Сегодня киевский политический режим объявляет события, происходящие в Крыму, «сепаратизмом с российским наполнением». Но те, кому известна история полуострова, прекрасно знают, что никакого «сепаратизма» здесь нет и в помине. На самом деле это восстановление исторической справедливости.
Знаменательное совпадение: ровно 100 лет назад такое же обвинение в сепаратизме было брошено властями в адрес наших соотечественников из Угорской (Закарпатской) Руси, находившейся тогда под властью Австро-Венгрии.
В феврале-марте 1914 г. в европейской прессе едва ли не самой обсуждаемой темой были судебные процессы «угро-руссов», к которым по подозрению в подготовке государственного переворота были привлечены более сотни закарпатских крестьян и несколько интеллигентов.
«Русский» вопрос возник на западных, сопредельных с Российской империей землях далеко не спонтанно. Русины считали себя прямыми родственниками русских в духовном и культурном отношении и всегда сопротивлялись чужой для них власти с чуждым языком и религией. Вспышка национально-религиозного самосознания пришлась на рубеж XIX- XX веков, когда население Угорской Руси стало массово стремиться к переходу из униатской церкви в православие.
Такая активность не вызывала, мягко говоря, восторга у местных униатских священников – вместе с уходом «прирученной» паствы они теряли и церковную десятину, которую крестьяне были обязаны платить. И тогда греко-католическое духовенство прибегло к помощи светских властей, утверждая, что именно через распространение православия Российская империя готовит плацдарм для завоевания Австро-Венгрии.
Раскрытие сети «коллаборационистов» в приграничных районах гарантировало жандармским чинам быструю карьеру и продвижение по службе. А австро-венгерская элита получила дополнительный стимул для возбуждения шовинизма, поскольку были названы три главных «диверсанта»: 1) русское православие; 2) русская культура; 3) русский язык.
В 1903 г. было инспирировано уголовное дело, вошедшее в историю, как «первый Мармарош-Сиготский процесс». На скамью подсудимых усадили 22 крестьян из деревни Изе, которых обвиняли в государственной измене, за что по закону следовала смертная казнь.
Правда, дело было сфабриковано настолько топорно, что сам судья изменил формулировку обвинения на «подстрекательство против мадьярской народности». По приговору большинство обвиняемых были оправданы, и только троих из них приговорили к 14 месяцам тюремного заключения и уплате крупных денежных штрафов.
После приговора ситуация осложнилась. Карпатороссы стали еще активнее переходить в православие. В Изу начал стекаться народ. Вскоре по доносу местного священника-униата жандармы арестовали православного священника иеромонаха Алексея Кабалюка. В ответ на возобновление репрессий, как писала черновицкая газета «Русская Правда», «сразу девять сел в Угорской Руси заявило о своем переходе в православие».
Были произведены массовые аресты крестьян сел Иза, Липча, Теребля, Новобарово, те лица, у кого при обысках были обнаружены духовные книги, полученные от активистов Галицко-русского православного общества, подверглись аресту по подозрению в измене. В начале 1914 г. власти инспирировали «второй Мармарош-Сиготский процесс», суду были преданы 188 человек.
Вот что писала тогдашняя пресса («Огонек» за 25 февраля 1914 г.): «В глухом уголке венгерских Карпат, в городке Мармарош-Сигет, только что закончился наделавший много шуму процесс венгерских русин или угро-руссов, как называли их в старину, судившихся за переход или стремление к переходу из униатства в православие. Такой процесс мог бы показаться невероятным в наше время вообще… но дело в том, что здесь на помощь инквизиционным замашкам униатского духовенства явилась государственная власть, встревоженная призраком «русской опасности». Из обвиняемых 14 все время содержались под стражей, в том числе иеромонах Алексей Кабалюк, которому обвинение приписывает руководящую роль. Следует отметить, что Кабалюк до начала процесса уехал в Америку и вернулся, чтобы добровольно отдаться в руки правосудия, когда узнал, что его «братья по духу» заключены в тюрьму. Остальные 78 находились на свободе и тоскливо бродили кучками долгие два месяца по улицам Мармароша. Кормил и поил их на свой счет мармарошский патронат. Все они приговорены на разные сроки к заключению в тюрьму… Результат такого «цивилизованного» судилища: Стефан Камень из села Иза, считающегося очагом православия – приговорен к 2-м годам тюрьмы и 200 крон штрафа; Иеромонах Алексей Кабалюк, главный обвиняемый, – приговорен к 4½ годам тюрьмы и к 1000 крон штрафа; Мария Сочка, Олена Глушманюк – приговорены к 6 мес. тюрьмы; Михаил Россоха из села Яблочин – приговорен к 1 году тюрьмы».
Страница из журнала «Искры»
Итак, все эти люди, которые хотели вернуться в православие и говорить на родном русском языке, были названы «опасными государственными преступниками».
На событие, как уже было сказано выше, отреагировала не только российская, но и европейская пресса, в подробностях излагавшая судебный процесс. Из газет видно, что следствие прибегало к многочисленным подлогам, стремясь придать действиям подсудимых политическую окраску, приписать им антигосударственную, подрывную деятельность, обвинить их в «подстрекательстве» и шпионской работе на Россию. Всеми силами австро-венгерские власти пресекали выражение сочувствия к подсудимым.
Приведем несколько таких заметок (без изменения стилистики тех лет).
«МАРМАРОШ-СИГЕТ. Стефан Кемень, обвиняемый в том, что добивался перехода угро-руссов во власть царя и патриарха, признает, что десять лет назад перешел в православие, ездил с Кабалюком неоднократно в Черновицы, был в Холме и Монастыре. Но не говорил о владычестве русскаго царя над угро-руссами. Передопрошенный Воробчук делает торжественное заявление, что до сих пор на суде и у судебнаго следователя показания были внушены угрозами судебнаго следователя. От Кабалюка и Геровскаго он ничего о политике не слышал. Василий Колобчанин получал книги из России, но их не распространял, объединению календарей не сочувствовал. Жена Федора Мушкура тоже знает Кабалюка и Геровскаго, но о политике ничего не знает».
«Венгерский министр юстиции Балог отказал в свободном пропуске графу В. Бобринскому (лидер Галицко-русского общества. – Ред.) для прибытия в Мармарош-Сигет с целью участия в процессе Угроруссов. В собрании украинских депутатов в Черновцах решено потребовать от правительства запрещения распределения пожертвований, собираемых в России в пользу голодающих Галичан».
«ВЕНА. В присутствии многочисленной толпы чехов, словенцев, хорватов, сербов и русских состоялось собрание по протесту против процесса угроруссов. После речей чешскаго националиста депутата Экснера и представителя славянских студентов, осуждавших процесс, принята соответствующая резолюция. Когда от имени сербской нации к протесту хотел присоединиться серб, полицейский комиссар закрыл собрание, не разрешив говорить по-сербски. Галицко-русский депутат Марков пытался успокоить на русском языке протестовавшую толпу, но ему также запрещено было говорить по-русски. В заключение в зал введена полиция, вытеснившая толпу».
Третий «угрорусский» процесс состоялся в это же время во Львове, на скамье подсудимых оказались четверо – православные священники Игнатий Гудима и Максим Сандович, писатель Семён Бендасюк и студент-юрист Львовского университета Василь Колдра. Всем четверым грозила смертная казнь, поскольку их обвинили в государственной измене.
Подсудимые на львовском процессе
Австро-венгерское правосудие в ходе второго Мармарош-Сиготского процесса добилось своего. А. Кабалюк был осужден на 4,5 года, еще 30 человек получили от трех лет до шести месяцев заключения. У остальных было конфисковано почти все имущество.
На благополучном исходе львовского процесса, очевидно, сказалось пристальное внимание общественности России (на процессе присутствовали четверо членов Государственной думы) и прессы. Присяжные оправдали всех четырех подсудимых по всем пунктам обвинения.
* * *
Минул целый век, но иных европейских политиков история по-прежнему не в состоянии научить. Как заунывный ксёндз псалмы, так Штефан Фюле, еврокомиссар по вопросам расширения политики и добрососедства ЕС (впрочем, как и сонм других западных радетелей за территориальную целостность Украины), твердит заученное: «Хочу отметить, что проведение референдума в Крыму… создает большую угрозу для стабильности границ в Европе». Еврочиновнику не дано понять, что русские люди Крыма после десятилетий ожидания воссоединяются с собственным народом в России. И это стремление сегодня так же неистребимо, как и 100 лет назад.
___________
Фото – http://man-with-dogs.livejournal.com/470359.html
